Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

659 СТАТЬИ ОБЩЕСТВЕНН О-П ЕДАГОГПЧЕСКІЯ. 660 ' ротъ, вы испытаете очень тяжелое чувство, если, ожидая получить сегодня сто рублей, получите вмѣ- сто нихъ письмо съ отказомъ. И въ умственномъ ироцессѣ чувство неожиданности мбжетъ быть нрі- ятно и непріятно. Химпкъ, пзслѣдующій новое тѣло, если внезапный случай поможетъ его работѣ, исны- тываетъ, конечно, чувство пріятной неожиданности. Но вообще — неожиданность мѣшаетъ самостоя- тельной душевной работѣ. Вотъ почему это чувство бываетъ непріятно людямъ сосредоточеинымъ, жи- вущимъ почти исключительно внутренними процес- сами, и душевной работѣ которыхъ поэтому всякая неожиданность мѣшаетъ. Напротивъ того, люди не- развитые, вт> которыхъ мало самостоятельной вну- тренней жизни, любятъ помогающее вмѣшательство случая. Есть множество людей и даже умныхъ, въ которыхъ живетъ какая-то мистическая вѣра въ случай. Наполеонъ вѣрилъ въ него. Еслщ'съ одной стороны, люди вполнѣ самостоя- тельные и сложившіеся не любятъ ничего случай- наго, напоминающаго капризъ и иропзволъ, мѣшаю- щаго стройному теченію жизни, то, съ другой, — та- кіе характеры легко переходятъ въ деспотическую крайность и желають ввести наконецъ во всемъ одноформенный порядокъ и устранить всякую яе- ояшданность. Вотъ почему люди-деспоты, дѣйствуго- щіе всегда по простои и немногосложной программѣ, стремятся къ водворевію такой организаціп жизни, при которой поведеніе отдѣльной личности не мо- жетъ явиться внезапной нарушающей неожидан- ностью. Отсутствіе неожиданности влечетъ поэтому къ застою и къ рабству и отнимаетъ отъ жизни одинъ изъ главныхъ элементовъ прогресса. Одноформен- ность находила бы тогда свое оправданіе, еслибы она была результатомъ послѣдняго слова знанія. Но такого слова наука еще не сказала. Порохъ, из- мѣнивіпій физіономію міра, былъ взобрѣтевъ слу- чайно. Сила пара и гальванпзмъ были открыты тоже случаемъ. Еслибы одноформенность могла исклю- чить неожиданность — у міра не было бы ни пороху, ни желѣзныхъ дорогъ, ни электромагнитваго теле- графа. Въ явленіяхъ соціальной жизни неожиданность играетъ такую же прогрессивную роль, вводя, какъ новый элементъ, случайность, исправляющую ошиб- ки общаго мышленія. Чѣмъ больше мысль прину- ждена бороться съ поражающими ее явлепіями, тѣмъ безошибочнѣе идетъ она къ своему иослѣднему вы- воду. Одноформенность, устраняющая неожидан- ность, лишаетъ сама себя средствъ поправки и потому всегда впадаетъ въ односторонность. Вотъ почему, чѣмъ общество одноформеннѣе, тѣмъ оно менѣю развито, ибо матеріаломъ для его сужденія служить меньшее число явленій. Древніп Егппетъ только потому и былъ ограниченъ. Обратное этому мы видимъ въ новѣйшемъ денократическомъ обще- ствѣ, гдѣ каждая отдельная личность является дѣй- ствующимъ элементомъ общественной случайности, гдѣ, слѣдовательно, обществу безпрестанно прихо- дится сталкиваться съ неожиданностями и постоян- но провѣрять себя. Конечно, избытокъ поражающпхъ на каждомъ шагу неожиданностей нарализуетъ нашу увѣрен- ность и ведетъ къ чувству сомнѣнія; но это опять крайность, создающая нерѣшительные, неувѣрен- ные характеры, лишенные опредѣлителыЮй точно- сти въ своихъ стремленіяхъ. Еще недавно нашему обществу пришлось испытать чувство неуверенно- сти, когда, послѣ одноформеннаго установившагося склада общественной жизни, на насъ нахлынула масса новыхъ, неожиданныхъ идей. Очень можетъ_ быть, что при новыхъ условіяхъ мы бы и снравп лись съ этой массой неожиданностей; но для этого ни у старыхъ, ни у молодыхъ недостало подготовки. Увѣренность — такое чувство, которому нуженъ прочный матеріалъ. Требуется, чтобы въ душѣ че- ловѣка нацарапались крѣпкіе слѣды, и чтобы въ немъ выработались твердый желанія. Только тогда, возможно и энергическое стремленіе. Но можетъ лн человѣкъ идти увѣренно къ цѣлп, когда у него ея нѣтъ и когда онъ не знаетъ, чегохочетъ? Есть цѣли простыя, всѣмъ доступныя, всѣмъ понятный, и вотъ почему такъ легки и устойчивы стремленін моло- дежи къ деньгамъ и къ хлѣбнымъ занятіямъ. Но совсѣмъ не таковы наши стремленія къ возвышен- ному и благородному, о чеиъ мы такъ запальчиво говоримъ одними словами. Чувства и понятія этого порядка усвопваются труднѣе, формируются изъ болѣе сложныхъ представлен ій, и только тогда они не боятся никакихъ неожиданностей, когда пере- ходятъ въ полную увѣренность. Воля. I. Ни объ одномъ элементѣ души но было столько' нротивоположныхъ и разнорѣчивыхъ мнѣній, какъ о волѣ. Въ волѣ для каждаго человѣка выражается какъ бы высшее иредставленіе о самомъ себѣ, воля предметъ его гордости и достоинства. Призна- вая себя господиномъ своей воли, принимая волю за нѣчто независимое, самостоятельное, за силу, которою онъ управляегъ по своему произволу, — человѣкъ чувствуетъ свое человѣческое я, свою не- зависимость свободу, свое царственное положеніе въ природѣ и въ ряду другихъ людей. Такое воззрѣніе человѣка на волю вполнѣ понят- но. Основаніе его коренится въ томъ общемъ ду- шевномъ ощущеніи цѣльности и неразрывности ком- плекса души, изъ котораго пстекаетъ наше стре- мленіе къ возможности такого поведенія, въ кото- ромъ бы вліяющпмъ элементомъ былъ исключительно внутреньій міръ нашей души, слоніившаяся сѣть ея собственныхъ представленій. Дорожа тѣмъ, что человѣкъ зоветъ волей, онъ въ сущности дорожптъ своей независимостью, своимъ правомъ сохранить въ неприкосновенности свое я, высвободить его пзъ- подъ давящихъ внѣшннхъ вліяній, принуждающпхъ его дѣйствовать нодъ гнетомъ посторонней силы. Отказаться отъ воли значитъ отказаться отъ лич- ной свободы, отдать себя въ руки чужого произвола,