Ключевский В.О. Очерки и речи

Недоросль Фонвизина*). (Опытъ историчѳскаго объясненія учебной пьесы). Добрый дядя Стародумъ, въ усадьбѣ Простаковыхъ, заставь свою благонравную племянницу Софью за чтеніемъ Фене- лонова трактата о воспитаніи дѣвицъ, сказалъ ей. Хорошо. Я не знаю твоей книжки; однако, читай ее, читай! Кто написалъ Телемака, тотъ неромъ своимъ нравовъ развращать не станетъ. Можно ли примѣнить такое сужденіе къ самому Недо- рослю? Современному воспитателю или воспитательницѣ трудно услѣдить за той струей впечатлѣній, какую вбираютъ въ себя ихъ воспитанники и воспитанницы, читая эту пьесу. Могутъ ли они съ довѣрчивостыо дяди Стародума сказать этимъ впечатлительнымъ читателямъ, увидѣвъ у нихъ въ рукахъ Недоросля: „хорошо, читайте его, читайте; авторъ, который устами дяди Стародума высказываетъ такія пре- красный житейскія правила, неромъ своимъ нравовъ развра- щать не можетъ“ . Имѣй сердце, и м ѣ й душу, и будешь человѣкъ во всякое время. Умъ, коль онъ только что умъ, самая бездѣлица; прямую цѣну уму даетъ благонравіе. Главная цѣль всѣхъ знаній человѣческихъ благонравіе. Эти сентенціи повторяются уже болѣе ста лѣтъ со времени перваго представленія Недоросля и хотя имѣютъ видъ нравоученій, заимствованныхъ изъ дѣтской прописи, однако до сихъ поръ не наскучили, не стали приторными напере- коръ мѣткому наблюденію того же Стародума, что „всечас- *) «Искусство и Наука» (1896).