О былинах и песнях великой Руси

Вырядившись въ свои праздничныя одеж­ ды, крсстыrнсr< iп женщины и дtвушю1 съ . большимъ художественнымъ увлеченiемъ пtли въ фонографъ одну за другой пtсни. Съ чисто дtтсr{имъ удивленiемъ и востор~ гомъ слушали онt, какъ дИI{овинная машина вслtдъ за ихъ пtснями воспроизводила ихъ собственные голоса и знат{омыя слова. Среди п-tвшихъ М. Е. Пятницкому пришлось встрt­ тить много интересныхъ въ вокальномъ отно­ шенiи и прпмо-таки талантливыхъ натуръ. Въ крестьянской массt раз сыпано таr<ое огром­ ное худо:же ственное богатство, здtсь есть такая масса ц-tнныхъ и богатыхъ голосовъ. Намъ пришлось слушать всt эти записанныя М. Е. Пятницr{Имъ въ фонографt п-tсни. Трудно ихъ здtсь всt привести, тtмъ болi,е, что Пятницкiй будетъ ихъ скоро публично ,,демон стр и ров ать". Вотъ свадебнап п-l;сня "Кукушка рябая .. ". Ее поютъ д-1:,вушr{и-подру:жки, идучи мимо дома невtсты. Поется она въ форм-в дiа­ лога. Д-tвушки спрашиваютъ: Охъ, да что жъ ты, кукушка, Охъ, да, I{УI{ушк_а ты рябая, Охъ, да что же ты, кукушка, Летишь, да не кукуешь? .. А другая часть хора отвtчаетъ скорбно, съ тоской, словно хоронитъ д· 13вичью моло­ дость, дtвичью радость: Охъ, да какая же моя кукованiя, Да високая летанiя, Да что :жъ високая летанiн, Чижолая воздыханiя ... и т. д. Интересно отмtтить цtлую серiю "ве­ личальныхъ" пiсенъ, поющихся на самой свадьбt. Какая здtсь разлита поэтическая красота, сколько здtсь грусти въ предви­ дiнiи печальной доли крестьянс1{ой жен­ щины, которая вышедши замужъ, несетъ тяжелый крестъ мученицы. И во всtхъ этихъ "величальныхъ пtсняхъ", созданныхъ для торжественнаго момента, красной нитью проходитъ больнап, мучительная нота безысходной грусти, печальныхъ ожиданiй. Кому радость, кому горе, А мн-13 молодой одна грусть-тоска. Прошла она, мон младпсть, Ой да прокатили они, всl; года, Bc-J; веселые годочки, Ой, да словно полая вода ... и т. Д. Но особенное вниманiе обращаютъ на себя пtсни плаr{ательныя. Хорошо, слиш­ комъ хорошо ум ·hетъ плакать русскiй на­ родъ! Вотъ плачетъ молодая жена, прово­ жа5! мужа въ реЕруты. Вотъ въ слезахъ бьется у гроба матери осиротtлап дочь. И т<огда слушаешь эти пропитанныя сле­ зами мелодiи, такiя простыя и несло:жнын въ своемъ ритм-13, но такiя мрачныя по своему безысходному горю, то не вольно чувствуешь, каr{ъ передаетсп эта тоска те б· h, какъ просятся на глаза слезы. Въ п -tснt о му:н,;t-рекругв тонко пере­ дается и безпомощность л-,;енщины, и при­ в я занность къ му:жу, и тt страхи, какiе рисуются дер евенскоиу воображенiю передъ страшной и мрачной казармой въ далекомъ, чу:жомъ город-!:, . Совсtмъ иная скорбь слы­ шится въ пtснt надъ могилой матери. Здtсь столько :женственной нtжности въ самой грусти, столько безпрекl;льной мяг­ кости и ласковости въ печали, что четко осязаешь красоту народной душ.и. Народ­ ная душа, проникнутая такими тончайшими переживанiями, не можетъ принадлежать народу дикому, грубому, низкому. И вотъ это еще общественная заслуга подобныхъ записей: пtсни научаютъ понимать, какi5! душевныя и моральныя цtнности таятся въ народной психикt, въ темномъ заби­ томъ, невtжественномъ на.родt, о которомъ люди города привыкли судить только по его грязи, нищегв и внtшней непригляд­ ности. С. Paeцнiii. МОСКВА, 26 Сентября 1913 г, № 39, К. Зер. 13