Картины по русской истории №13 1908 г.

10 — Путемъ обоюдныхъ уступокъ пришли къ такому рѣшенію: вы ­ борныхъ къ присягѣ не приводить согласно съ мнѣніемъ владыки, по вопреки ему не брать и штрафа съ избирателей, противъ кото ­ раго, вѣроятно, были бояре, а взыскивать педоборы <по сыску». Значитъ, совѣщанія думы сопровождались преніями. Эти пренія, какъ узнаемъ изъ другихъ извѣстій, иногда достигали чрезвычайной живости. Сверхъ чаянія, на засѣданіяхъ думы порой нарушалась та спокойнѣй и натянутая чинность, которая господствовала при дворѣ московскихъ государей. Нерѣдко бывали «встрѣчи», возраже ­ нія государю со стороны его совѣтниковъ. Объ Иванѣ III разска ­ зывали, что онъ даже любилъ встрѣчу и жаловалъ за нее. Изъ словъ Грознаго въ письмѣ Курбскому видно, что оппозиція въ со ­ вѣтѣ его дѣда доходила до раздраженія, до «поносныхъ и укоризнен ­ ныхъ словесъ» самому государю. Сынъ Ивана III, Василій, не былъ такъ сдержанъ и самъ легко выходилъ изт, себя при встрѣчѣ. Разъ при обсужденіи дѣла о Смоленскѣ, неважный отечествомъ совѣт ­ никъ И. И. Берсень-Беклемишевъ что-то возразилъ великому князю. Василій разсердился, обозвалъ Берсепя «смердомъ» и выслалъ изъ думы съ глазъ долой, положивъ па пего опалу, отнявъ у него свои государевы очи, какъ говорили въ старину о государевой немилости... Буссовъ, хорошо знавшій московскія дѣла при первомъ самозванцѣ, въ своихъ разсказахъ объ отношеніяхъ его къ боярамъ мимоходомъ отмѣтилъ черту, показывающую, что думные люди любили на засѣ ­ даніяхъ думы подолгу разсуждать о предметахъ совѣщанія. Не про ­ ходило дня, — -замѣчаетъ этотъ иностранецъ, — когда бы царь не при ­ сутствовала. въ совѣтѣ, гдѣ сенаторы докладывали ему государствен ­ ныя дѣла и подавали о нихъ свои мнѣнія. Иногда, слушая про ­ должительныя и безплодныя ихъ пренія, онъ смѣялся и говорилъ: — «Столько часовъ вы разсуждаете и все безъ толку. ’ А я вамъ скажу, дѣло вотъ въ чемъ»... и въ минуту рѣшалъ дѣла, надъ которыми сановитые бояре долго ломали свои головы. По наканунѣ своей свадьбы, обсуждая съ боярами, въ какомъ платьѣ вѣнчаться его невѣстѣ, въ польскомъ или русскомъ, Лжедимитрій послѣ долгаго и жаркаго спора уступилъ своимъ совѣтникамъ, которые стояли за