Тверская старина. № 3 1994 г.

Исследования. Факты Тверского, вопрошая: «подпишется ли, что книга Камень Веры не права есть?>> Он отвещал, что готов за ню до последней капли кровь свою страдальчески излияти. Тогда он, архимандрит, по приказанию враждующих нань, снял с него знамения архиерейские. Едучи же от него по большой проезжей улице, из коляски своей вывалился пред всем народом мертв; 1 знатно, что оный враг недопущен судом Божиим принести ответ врагам сего страдальца. По лишении же архиерейского и монашеского чина наречен Феодор, и бит плетьми в тайной; но оный страдалец, благодарно сие досаждение приемля вопияше с Павлом: аще терпим (за Христа), с ним и воцаримся: аще отвержемся, и той отвержется нас (2 Тим. 2,12). Книгу же Камень Веры запретили, да никто же держит оную или читает, и у тех, которые оную имели, отбирали. Человек же Божий сей, трудився на своем подворье года с три, впаде в параличную болезнь, от которыя не можаше своими ногами ходити, носим уже бяше на стуле; и егда уже не возмогоша клеветницы убедити блаженного ко опровержению реченные книги, умыслиша уморити его в казарме. Егда же посланнии нощию приидоша объявити ему указ, яко бы велено его отвести в ссылку, при котором случае служащии ему два монаха начали плакати, он же, <<ЧТО вы плачете? - рече,­ азъ радуюся>>. Просил, чтоб ему дана была Псалтирь со возследованием и другие молитвенные книги; отказано ему в сих, велено дать токмо одни святцы. Он же на сие сказал: <<то-то горе, что мне и молитися не велят!>> И тако нощию отвезен, аки бы в ссылку, в казарму (горо­ довую, что в крепости; 2 служащии ему два монаха заперты были в то · время в чулане, дабы не видели и не ведали, куда его отвезут; потом отпустили их во Тверь, запретивши им, да никому же поведят бывше­ го. И тако страдалец он в казарме заключен бьш под крепким караулом един, так что и караульнии мало знали, кого стерегут, понеже архиерейского и монашеского чина обнажен бе, того ради не мощно бьшо познать, кто он таков. А какую тут нужду претерпел от праха, блох и вшей и прочия нечистоты, сказать невозможно! Пребыл же в таком утеснении года с два. Пища в таком ему затворе была умеренная,- хлеб и вода. А высочайшей тогда власти донесено бьшо яко бы умре, и никто не знал подлинно, что жив,- все говорили, что завезен некуда в ссьшку и тамо умре; а на его место, яко в праздную епархию, произведен Митрофан Слотвинский. Но страдалец оный и таковою нуждою непреодолен бяше,- хлебом бо и водою, как царскою трапезою, подкрепляем, живяще; изобилствуя же всеми, брат и друг прежде бывый, потом презельный враг, Прокопович, поврежденный лютеранством, ненасыщенною злобою дышущ, умре от злобы,- такова бо злоба, егда не одолеет нелюбимого, сама себя убивает. При смерти же его, духовник его увещевал, дабы простил онаго Лопа­ тинского, лютый он враг зубами своими скрежетал и закричал, аки лев: <<0, дух проклятый, Лопатинский! >> и с тем словом издше. Егда же Бирону отрешену бывшу от регентства Рос­ сийской империи, мнози тогда отцы свободИшася уз и темниц, свободися с ними и сей не преодоленный 1 Ист инное про и с шествие. i Добавлени е продолжателя . 40