Тверская старина, № 4 1994 г.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ДОКУМЕНТЫ. АРХИВ основан был храм Св . Спаса великим князем Михаи­ лом Ярославичем и его матерью Ксенией. Во-вторых, обширная повесть об убиении Михаила Ярославича в Орде, внесенная в Общерусский свод под 6827 (1319) г.; из Общерусского свода повесть перешла и в Москов­ ские своды ... В-третьих, сюда относятся значитель­ ные отрывки из Жития Великого князя Тверского Михаила АлексаI-Щровича, попавшие в Общерусский свод в более полном виде и затем в Московские своды - в сокращенном. Из позднейшей редакции этого жития видно, что оно составлено по повелению Кир-Антония, Тверского епископа, поставленного в 1411 г. Весьма вероятно, что составитель Общерусско­ го свода нашел и повесть об убиении Михаила Ярос­ лавича и житие Михаила АлексаI-Щровича, так же как еще и повесть о кончине Тверского епископа Арсения, в составе Тверского летописного свода . Имеем не­ сколько данных для предложения такой редакции Тверского свода, которая доходила до 1412 г.; по ­ видимому, составитель Общерусского свода (1423 г.) воспользовался именно этой редакцией Тверского свода ... Лет через тридцать-тридцать пять после этого (около середины XV столетия) в Твери возникает новая редакция летописного свода . Она дошла до нас преимущественно в так называемом Тверском сбор­ нике, дошла в жалких отрывках, сбитых, перепутан­ ных с заимствованиями из других сводов, и притом в явно сокращенном виде» 24 • Другое, последнее по времени издания, литера­ турное произведение тверского происхождения, ис­ следованное А.А. Шахматовым, - «Слово похвальное о благоверном великом князе Борисе АлексаJ-Щрови­ че» инока Фомы; оно издано Н.П. Лихачевым с присоединением небольшого исследования . В.И . Ко­ лосов им пользуется только на основании труда Н.П. Лихачева, стр . 34-35. А.А. Шахматов , рассмотрев «Сло ­ во», нашел, что оно представляет собою не одно произведение, а сборник из шести однородных произ­ ведений - «из шести похвальных слов Борису Алек­ саJ-Щровичу, относящихся к 1446-1453 годам и распо­ ложенных в хронологическом порядке их составле­ ния ... Автором их был смиренный инок Фома, назван­ ный в заглавии первого «Слова», но, конечно, мы отвергаем, вслед за Н.П. Лихачевым, всякое подозре­ ние о тождестве инока Фомы с Фомою Матвеевичем, боярином Тверским и послом Бориса АлексаJ-Щровича на восьмой собор» 25 • В этих своих «Словах», продолжа­ ет А.А. Шахматов, автор «обнаруживает пользование некоторыми местными, принадлежавшими княжес­ кой казне материалами . Как указано и Н.П. Лихаче­ вым, можно в числе этих материалов назвать статей­ ный список посла Фомы. .. Кроме статейного списка, иноку Фоме была доступна переписка великого князя Бориса АлексаI-Щровича с императором Иоанном Па­ леологом ... » Ответноr.,послание великого князя Бориса Алек­ саJ-Щровича к императору приведено иноком Фомой (быть может, в извлечении) 26 • В заключение наших замечаний о памятниках тверской письменности укажем, что хотя в труде В .И. Колосова упоминается, что «Тверской купец Афана­ сий Никитин ходил даже в ИI-Щию» (стр. 120), но ничего не говорится, что этот купец был хорошо грамотен, что, отправляясь в далекое и трудное путе- 5 \RII~ 65 шествие, он брал с собой книги (богослужебные), что он был тверд в христианской вере и готов был ради веры на лишения и мучения, что, наконец, он составил описание тех мест, по которым ездил, и , между про­ чим, таинственной для тогдашней Европы ИI-Щии, раньше, чем был открыт в эту страну путь по океану. Как известно, «Хожению за три моря» Афанасия посвящено два больших исследования - И. И. Срез­ невского и И. П . Минаева , а отрывки из него помеща­ ются в учебных хрестоматиях 27 • Не вдаваясь в оценку «Хожения», приведем характеристику его И.П . Мина­ евым . «Предприимчивый тверич Афанасий Никитин ... был замечательно умный и наблюдательный путешес­ твенник; его записки, конечно, не отличаются мастер­ ством изложения, но в них зато нет и лишних слов, и на всех сообщениях лежит печать толковитости . Вся­ кий, прочитывая «Хожение», невольно придет к убеж­ дению, что этот памятник есть краткий, но дельный рассказ весьма умного и наблюдательного человека о том, что он видел и слышал, странствуя по заморским землям. Многого Афанасий Никитин не касается в своих заметках, обо многом говорит вскользь, но обо всем важном он говорит дело». «Поехал он за три моря не как турист, а исклю­ чительно с торговою целью; но эта главная задача не помешала ему расспрашивать о многом и наблюдать такие стороны туземной жизни, которые не имеют никакого отношения к торговле : он сблизился с инде­ янами, жил вместе с ними одною жизнью, ходил по богомольям , видел их внутренний домашний быт, всех членов семьи; и жен своих иJ-Щеяне не скрывали от русского путешественника и без утайки рассказывали ему о своей религии и своих обычаях. Поставленный в такие выгодные условия, понят­ но, такой беспристрастный и умный человек, каким, несомненно, был Аф . Никитин , необходимо должен был подметить много такого, что невольно ускользало от путешественников, не сближавшихся с туземцами . И действительно , в записке Аф. _ Никитина найдется не один драгоценный факт, важный для понимания ста­ роиндейской жизни и просмотренный его современ­ никами, заходившими в Индию» . «Сравнение записок Аф. Никитина с западными географическими памятниками XV и XVI вв. не ока­ жется к невыгоде русского путешественника; уступая им часто в красоте изложения и богатстве фактических подробностей , тверич Никитин превосходит многих беспристрастием, наблюдательностью и толковостью; трезвость, отличающая все его сообщения, и верность наблюдения дают право сравнивать его заметки с самыми выдающимися из старинных путешествий; не нужно забывать при этом, что для XV в., когда путешествовали весьма медленно, Аф. Никитин стран­ ствовал относительно недолго и не на очень значи­ тельном пространстве, видел в Индии только часть Декана, а потому и заметки его кратки . Не всюду приходилось ему подолгу жить на месте и вглядывать­ ся пристально в туземное житье-бытье; о тех же местах, где он побыл некоторое время, его заметки оказываются очень обстоятельными и подробными». Наши замечания на труд В .И. Колосова были бы не полны, если бы мы не сказали несколько слов о договорах Тверских князей с Новгородом, дошедших