Тверская старина. № 1 1995 г.

ВЕЛИКОМУ ПОЭТУ РОССИИ Но этот самый чудотворец исполнен был воплощением той великой нравственной силы всеобъемлющего русского духа, которая с само­ отречением до забвения о себе отдается делу доб­ ра, той силы, которая дала увидеть миру неслы­ ханное в истории человечества: царя передовым тружеником на всех путях народной жизни , повелителя миллионов простым работником с топором в руках среди работников простых. То академик, то герой, То мореплаватель, то плотник, Он всеобъемлющей душой На троне вечный был работник. Созерцая эту нравствен •· ю мощь русского духа, поэт, ужаснувшись страшного полета го­ сударственной силы, как бы несущейся в бес­ конеч;юсть, невзирая на отверстую бездну под ногами, не смутился духом и сказал: В надежде славы и добра Гляжу вперед я без боязни. Это пророческое слово надежды имеет всю силу несомненной истины в устах именно Пуш­ кина . Пушкин знал природу русскую и чувствов~µу в себе ее силы. Одаренный богато, кроме поэти­ ческого гения и глубокого тонкого ума, всеми да­ рами, свойственными русскому духу, он пере- ­ чувствовал все, что может и как может чувствовать русский человек, от благоговейной любви к нашей седой старине до пламенного сочувствия к обще­ человеческим сторонам реформ Великого Петра; от глубокого восприятия в свое сердце смиренного нравственного идеала простого человека, со дна души которого он поднял образ старца Пимена, пленившего его, как он говорит сам, ,умилитель­ ною кротостью, младенческим мудрым простоду­ шием и совершенным отсутствием суетности», до восторженного увлечения вольнолюбивыми идеа­ лами Байрона; от страстного наслаждения широ- 66 кошумною, блестящею жизнью города и дворца, до любви к матери-пустыни, о которой воздыхая поет русский перехожий человек. Можно утвер­ дительно сказать, что нет русской народной осо­ бенности, нет глубокого инстинкта в русской ду­ ше, которые бы не жили в душе Пушкина и не нашли себе яркого поэтического выражения в его созданиях. Русский в душе, он был так же далек от отвле­ ченного идеализма, как и от грубого реализма, не идущего далее внешности явления; в нем жило то трезвое, живое чувство правды, которое схватывает все факты и явления жизни в их цельной дейст­ вительности и без чуждых им красок. Его великий дух был исполнен той святой простоты, в силу которой русский человек совершает великий нравственный подвиг, не замечая даже его величия, как дело простое, заурядное; чему примеров знает каждый из нас немало. Потому-то в его творениях великое и святое в жизни является в таких прос­ тых формах, что чувствуешь это нравственно­ великое не только доступным, но даже легким и как бы необходимым элементом своей жизни. И в этом великое, просветляющее душу нравственное влияние поэзии Пушкина. Припомните образ ка­ питана, коменданта крепости , в повести «Капи­ танская дочка », этого доброго и честного чело­ века, который имеет перед глазами только дело, возложенное на него, и, нисколько не думая под­ держивать внешнее величие своего звания как коменданта крепости, отдаленной от центра государства, уступает своей жене всякий раз, ког­ да видит, что она права, дельно заменяет его, и потом, верный до смерти своему долгу, принимает смерть от рук злодеев как нечто самое естествен­ ное и необходимое и так, что, кажется, он удавил­ ся бы сам, если б стали называть его подвиг ге­ ройским и великим. Вспомните Татьяну в «Онегине», которая и среди блеска высшего столичного общества, буду­ чи знатною дамой, остается в душе тою же уезд­ ною барышней Таней, какой была прежде, и пере-