Своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой

сила, сколько можно мне было, еще и ево подкрепляла. Мои сродники имели другое разсуждение, такой мне со- 18 ветъ давали, или, можитъ бить, меня | желели. Къ вечеру приехалъ мои женихъ ка мне, жалуясь на свое нещастие, притомъ разказывалъ о смерти жалости достойной, какъ Государь скончалса, что все в памяти былъ и с нимъ пращалса. И такъ гаваря, плакали оба и присегали другъ ДРУ ГУ > чт0 насъ ништо не разлучитъ, кроме смерти. Я гатовая была с нимъ хатя все земние пропасти прайтить. И такъ часъ отъ часу пашло хуже. Куда девались иска- тели и друзья, все спрятались, и ближние отдалече меня сташа, все меня аставили в угодность новимъ ѳавари тамъ, все стали уже меня баятца, чтобъ я встречу с кемъ не папалась, всемъ падазрително. Лутче бъ таму человеку не радитца на свете, каму на время быть ве- лику, а после притти въ нещастие: все станутъ прези- 19 рать, нихто гаварить не хочитъ. | Выбрана была на пре- столъ адна принцеса крове, каторая никакова следу не имела хъ кароне. Между темъ приуготовлялись церемо- нии къ погребению. Пришолъ тотъ назначенои нещасли- вои день. Нести надобна было государева тело мимо на- шево дому, где я сидела подъ акошкамъ, смотря на ту плачевную церемонию. Боже мои, какъ духъ во мне удержался! Начелось духовними персонами, множество архиереевъ, архимандритовъ и всякова духовнава чину; патомъ, какъ обыкновенно биваютъ такие высочайшие погребени, несли государственно герби, кавалери, разние ордини, кароны; в томъ числе и мои женихъ шолъ пе- редъ гробомъ, несли на падушке кавалерию, и два асистента