Своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой

45 46 47 насъ, севодни к намъ подкинули писмо разбойники, хатятъ к намъ | приехать насъ всехъ побить до смерти, а деревню сжечь. Памагите вы намъ, у васъ есть ружья, избавте насъ отъ напрасные смерти, намъ оборонитца нечемъ, у насъ кроме тапаровъ ничево нетъ. Здесь ва- равское место: на етои недели здесь в соседстве де- ревню совсемъ разорили, мужики разбежались, а дерев- ню сожгли». Ахъ Боже мои, какой же на меня страхъ пришолъ! Боюсь до смерти разбоиниковъ; прошу, чтобъ уехать оттудова, нихто меня не слушаитъ. Всю ночь не спали, пули лили, ружья зарежали, итакъ гатовнлись на драку; аднако Богъ избавилъ насъ отъ топ беды. Можитъ быть, ани и подъежали вадою, да побоялись, видя такой великои абозъ, или и не были. Чево же мне ета ночь сто- ила! I Не знаю, какъ я ее пережила; рада, что свету дождалась, слава Богу, уехала. И такъ мы три недели путались и приехали въ свои деревни, каторые были на половине дароги, где намъ определено было жить. Приехавши, мы расположились на несколко время прожить, отдохнуть намъ и лошедямъ. Я очень рада была, что въ свою деревню приехали. Казна мая уже очень истончала; думала, што моимъ расходамъ будитъ перемена, не все буду пакупать, по крайней мере сена лошедямъ не куплю. Аднако я не долго объ егомъ думала; не болше мы трехъ неделей тутъ прожили, паче чаяние нашево вдрукъ ужасное нечто насъ постигло. Толко что мы отобедали — в евтомъ селе былъ домъ I гасподскон и окни были на балшую дорогу — взглянула я въ акно, вижу я пыль великую па дароге,