Междуцарствие и восстание 1825 года

— 47 — Чтобы быть логичнымъ, въ этомъ разговорѣ всякій дол- женъ видѣть извѣстное содержаніе, именно опредѣленное рѣшеніе о принятіи трона Николаемъ; но не то было на самомъ дѣлѣ. Ему удалось убѣдить Марію Ѳеодоровну, что бумаги, присланный наслѣдникомъ, нельзя обнародовать безъ всякой опасности , а что надо просить «брата прибавить къ нимъ другой актъ въ видѣ манифеста, который рѣшилъ бы окончательно спорный вопросъ, кому царствовать»; поэтому 3-го декабря въ Варшаву были посланы письма отъ Николая Павловича и Маріи Ѳеодоровны. Но если въ приведенной перепискѣ мы наблюдали осо- бенную, своеобразную черту, ее характеризующую, то въ этомъ письмѣ Николая и отвѣтѣ на него эта черта достигла высшей точки; если въ прежнихъ письмахъ выражалась «не- преклонная» воля или рѣшеніе, если они содержали въ себѣ угрозы и «головомойки», то въ письмахъ, которыми Нико- лай думалъ окончательно рѣшить вопросъ, не содержится ничего, кромѣ сентименталы-іыхъ изліяній растроганныхъ братьевъ; если Николай находилъ невозможнымъ опублико- вывать прежнія письма Константина Павловича, то было бы прямо смѣшно опубликовывать его послѣдній отвѣтъ. Чтобы убѣдиться въ сказанномъ, надо прочесть самые под- линники и мы нарочно приведемъ^одинъ изъ нихъ цѣликомъ. «Припадая къ стопамъ вашимъ, — писалъ Николай Павло- вичъ, — какъ братъ, какъ подданный, я молю васъ о проще- ніи, о благословеніи, дорогой, дорогой Константинъ; рѣ- шайте мою судьбу, приказывайте вашему вѣрному поддан- ному и разсчитывайте на его безпрекословное послушаніе *). Что же, великій Боже, я могу сдѣлать, что могу сказать вамъ? Вы имѣете мою присягу, я вашъ подданный, я могу лишь покоряться и повиноваться вамъ; я сдѣлаю это по- тому, что таковъ мой долгъ, ваша воля, моего владыки, моего государя, и который никогда не перестанетъ быть имъ для меня; но сжальтесь надъ несчастнымъ, единствен- 1) Странно это увѣреніе послЬ того, что прнказаніе и воля Констан- тина не были исполнены Николаемъ въ тотъ же день, когда писались эти строки.