Междуцарствие и восстание 1825 года

— 48 - ное утѣшеніе котораго заключается въ убѣжденіи, что онъ исполнилъ свой долгъ (?) и другихъ заставилъ сдѣлать то же самое; но если я и былъ не правь, то я слѣдовалъ лишь чувству моего сердца, чувству, слишкомъ вкоренившемуся,, слишкомъ глубоко запечатлѣвшемуся въ моей душѣ съ са- маго дѣтства, чтобы я могъ когда-либо хоть на одно мгно- веніе отрѣшиться отъ него, чувству, которое стало лишь болѣе священнымъ въ моихъ глазахъ послѣ того, какъ я узналъ о намѣреніяхъ моего благодѣтеля и вашихъ! «Онъ, который видитъ насъ, который судить насъ, потому что онъ читаетъ въ глубинѣ нашихъ душъ, я призываю его, этого ангела, нашего благодѣтеля, и пусть онъ будетъ судьей между нами. Могъ ли я по человѣческимъ понятіямъ поступить иначе, могъ ли я, даже забывая свою честь, свою совѣсть, могъ ли я рисковать положеніемъ государства, этого обожаемаго отечества? Такимъ образомъ я исполнилъ свой долгъ и передъ вами, моимъ государемъ, и передъ моимъ отечествомъ, долгъ священный, но ничего болѣе какъ долгъ, такъ какъ у меня не было никакой задней мысли; увы, я васъ зналъ достаточно, чтобы не сомнѣватъсл, къ какому я приду результату но, по крайней мѣрѣ, я осмѣливаюсь надѣяться, что вы не могли бы оскорбить меня, допуская возможность съ моей стороны другого образа дѣйствій. Теперь же съ чистою душею передъ вами, мой государь, передъ Богомъ, моимъ Спасителемъ, и передъ тѣмъ анге- ломъ, которому я обязанъ былъ воздать этотъ долгъ, это обязательство, подыщите слово, какое хотите, я чувствую, но не могу выразить это, спокойно и безропотно покоряюсь я вашей волѣ и повторяю вамъ здѣсь клятву передъ Бо- гомъ исполнить вашу волю, какъ бы тягостна она ни была для меня. Я не могу сказать вамъ ничего большаго: такъ я исповѣдался передъ вами, какъ бы передъ самимъ Богомъ». Письмо это писано и послано 3-го декабря. Для чего понадобилось Николаю ждать цѣлыхъ девять сутокъ отвѣта на эту витіеватую и сентиментальную «исповѣдь», когда положеніе дѣла было до чрезвычайности затруднительно, ') Курсивъ нашъ.