Междуцарствие и восстание 1825 года

— 64 - ворщиковъ по справкѣ никого не оказалось *) на-лицо; всѣ были въ отпуску, а именно: Свистуновъ, гр. Зах. Черны- шевъ и Никита Муравьевъ, что болѣе еще утверждало справедливость подозрѣній, что они были въ отсутствіи для съѣзда 2), какъ то въ запискахъ упоминалось. ГраФЪ Милора- довичъ долженъ былъ вѣрить столь яснымъ уликами въ су- ществованіи заговора и вѣроятномъ участіи и другихъ лицъ, хотя объ нихъ не упоминалось; онъ обѣщалъ обратить все вниманіе полиціи, но все осталось въ прежней безъясности». Эта «безъясность», однако, не усыпила Николая, она только неправильно направила его дѣятельность. «Но при томъ долгомъ считаю въ честь нашей гвардіи сказать,-- писали онъ Дибичу того же 12 декабря, что я почти увѣ- ренъ, что сообщниковъ подобнаго злодѣянія здѣсь весьма мало, или и вовсе нѣтъ. Тому служить неоспоримыми до- казательствомъ нримѣрный порядокъ, соблюдаемый здѣсь по всѣмъ частями съ самаго ужаснаго 27-го числа; нѣтъ ни слуха о томъ, ни нодозрѣнія въ чемъ-либо подобномъ, и, напротивъ, можно скорѣе сказать, что почти никогда такого порядка при жизни государя здѣсь не бывало; я бы грѣ- шилъ предъ Богомъ и предъ самими собою, если бы гово- рили противное. Но «на Бога надѣйся и самъ не плошай» было и будетъ нашими правиломъ до конца, и мы не зѣ- ваемъ». БІо едва это было написано, какъ Николаю подаютъ пакетъ, принесенный молодымъ, еще только двадцатилѣт- нимъ юношею, адъютантомъ командующаго гвардейскою пѣхотою, подпоручикомъ Ростовцевымъ. Пакетъ былъ адре- сованъ великому князю отъ генерала Бистрома, однако, въ немъ находилось письмо самого Ростовцева. Онъ писали: «Ваше императорское высочество! Всемилостивѣйшій го- сударь! Три дня я тщетно искали случая встрѣтить васъ наединѣ, наконецъ, приняли дерзость писать къ вами. Въ продолженіе четырехъ лѣтъ, съ сердечными удовольствіемъ !) Не вѣрно; Рылѣевъ былъ въ Спб., а онъ упомянуть въ донесеніи и полиціи доносили о собраніяхъ у него. 2 ) Въ дѣйствительности они были въ разныхъ сторонахъ Россіи.