Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

139 СТАТЬИ И С Т О Р II Ч Е С К I Я. 140 вѣрія. Но я долженъ предупредить ваше высоче- ство, что я начну исполненіе своей должности казнью наиболѣе блестящей, но и болѣе всего необходимой, которой слѣдовало уже быть давно. Одинъ изъ вашихъ первыхъ чиновниковъ виноватт. во множествѣ преступленій, изъ которыхъ даже одного было бы достаточно, чтобы лишиться по- зорно жизни. Презрѣнный, о которомъ я говорю, есть наиболѣе богатый и пользующійся наиболь- ніимъ ваінимъ довѣріемъ таифу (высшій чпнов- никъ) — Шао-ченгъ-мао. Нужно, чтобы онъ умеръ, и чтобы его казнь испугала злодѣёвъ. Если вы оставите ему жизнь, то народъ будетъ продолжать страдать подъ тяжестью его тираніи и поставить въ опасность вашъ престолъ». Князь сначала поколебался, но потомъ согласился, — и Ченгъ-мао былъ казненъ. Читателю можетъ показаться страннымъ, почему заботы о земледѣліи и иоученіе народа я назвалъ худой стороной практики Конфуція. Но именно въ этомъ-то и заключается все зло конфуціевой си- стемы и вся ея поучительность для насъ. Зло это не въ томъ, что Конфуцій поучалъ народъ, а въ томъ, что онъ хотѣлъ быть его отцомъ и опеку- номъ и простиралъ свою родительскую заботливость до того, что даже не позволялъ народу сѣять и жать хлѣбъ иначе, какъ по предппсаніямъ прави- тельства. Нравственные принципы Конфуція хороши сами по себѣ; но они худы въ нхъ приложеніи и въ томъ развитіи, какое имъ дали по отношенію къ общественной и государственной жизни. Китайцы считаютъ нравоученія Конфуція вѣчными, неизмѣн- ными, написанными самой природой въ сердцахъ людей, и, говоря подобный вещи, они, невидимому, совсѣмъ и не подозрѣваютъ, что только эти нраво- ученія и убили Китай, принеся дѣйствительную жизнь въ жертву формѣ, внѣшности, обрядности, церемоніямъ и деспотизму, въ самомъ шнрокомъ его примѣненіи. Вотъ эта вѣчная мудрость, начер- танная, по мнѣнію кптайцевъ, въ сердцахъ всѣхъ людей: «Человѣкъ, будучи существомъ разумными., созданъ жить въ обществѣ; но никакое общество не можете, быть безъ управленія, никакое управле- ніе безъ подчиненности, никакая подчиненность безъ власти. Законная власть есть власть внутренняя, заключающаяся въ установлено! условій, принадле- жащихъ только рожденію и заслугамъ. Въ рожде- ніи ее даетъ разница лѣтъ, въ заслугахъ — таланта, т. е. искусство привлекать сердца». Такимъ обра- зомъ, естественно, что мать и отецъ управляютъ дѣтьми, старшіе младшими. «Тотъ, — говорить Кон- фуций, — кто владѣетъ имперіей, долженъ наблюдать внимательно за собой, дѣлать хорошее и избѣгать дурного. Если онъ не отдаетъ себѣ отчета въ своихъ принцииахъ — паденіе его пмиеріи будетъ слѣдствіемъ того. Управлять своей страной добродѣтельно и съ тѣмн способностями, какія для того необходимы, значить походить на Полярную звѣзду, остающуюся вѣчно на своемъ мѣстѣ, тогда какъ другія обра- щаются вокругъ нея, принимая ее за своего путе- водителя». Все это, разумѣется, очень хорошо, но если есть дурныя дѣла и дурные подданные, то отчего же не быть дурными, родителями, и дурнымъ правительствами.? Конфуцій толкуетъ только о томъ, что нужно сдѣлаться мудрыми,, честными, и добро- дѣтельнымъ, и предлагаетъ для того средства, кото- рый годятся только для такпхъ людей, какъ онъ самъ, но вовсе непримѣнимы вообще къ людями,. Отт, этого мораль Конфуція, прекрасная сама по себѣ, осталась мертвой буквой и теоретическими, ученіемъ, осуществлявшимся только въ видѣ исклю- ченія людьми слишкомъ рѣдкими по уму и сердцу. Отъ этого же онъ только изнывалъ, проповѣдуя высокую мораль народу и князьями,; но ни народъ, ни князья не становились отъ этого лучше, потому что улучшеніе не зависѣло отъ нихъ лично. Отъ этого же, наконецъ, и всѣ дальнѣйшіе кптайскіе философы, сбитые Конфуціемъ и традиціоннымн воз- зрѣніями, не умѣли придумать другого средства противъ соціальнаго зла, кромѣ вѣчнон старой пѣсни о самоулучшеніи и воспптаніи себя въ добро- дѣтели. Потому что китайскіе философы становились всегда на невѣрное основаніе, — они только убивали свои таланты на безполезное, хотя и прекрасное словоизверженіе. Такимъ образомъ Менгъ-цн, одинъ изъ замѣчательнѣйшихъ китайскихъ нравственныхъ философовъ школы Конфуція, обладая огромными, талантами, и неотразимой діалектикой, написали, хотя вещи и очень пріятныя въ чтеніи, но кото- рый ни на волосъ не подвинули кптайцевъ въ мудрости и не сообщили ими, ничего, что бы не было извѣстно еще во времена По и ІПуна. Вотъ образ- чики проніи и искусства Менгъ-цн. Одно изъ своихъ сочиненій философъ этотъ начинаете таки,: «Менгъ-ци отправился посѣтить князя Вей, и князь сказалъ ему: «Уважаемый мудрецъ, таки, какъ вы не сочли, что разстояніе въ 1.000 ли (440 верстъ) будетъ слишкомъ велико, чтобы идти къ моему двору, то, безъ сомнѣнія, вы надѣетесь прі- обрѣсгь въмоемъ королевствѣ какія ипбудь выгоды». «Менгъ-ци отвѣтилъ: — 0 государь, что за необ- ходимость говорить о выгодахъ? Достаточно владѣть гуманностью или благорасположеніемъ ко всѣмъ людями, и справедливостью... ч<Не вмѣіпнвайтесь въ дѣла земледѣльцевъ, отры- вая ихн, барщиной отъ работе,, — и урожай превзой- дете, потреб леніе. Если въ пруды и рѣки не будутн, закидываемы сѣти съ узкими петлями, — рыбъ и чере- пахи, будетъ у васъ за столомъ въ изобнліи. Рубите горный лѣсъ только въ приличное время, — и вы бу- дете имѣть дровъ много. Имѣя рыбы и черепахи, больше, чѣмъ можно потребить, и лѣсу больше, чѣми, нужно, народъ будетъ тѣмъ лучше пропитывать живыхи, и приносить жертвы мертвымъ, и не бу- детъ роптать. Вотъ основаніе хорошаго управленія. «Устройте, чтобы семейство, имѣющее въ полѣ пять мѣръ земли, посадило тутовыя деревья, — и лица, имѣющія пятьдесяти, лѣтъ, будутъ въ состоя- ніи носить шелковое платье. Пусть не пренебре- гаютъ воспитаніеми, цыплята, поросята, собакъ, — и семидесятилѣтніе старики будутъ 'въ состояніи пи- таться говядиной. Во время, требующее непрерыв- на™, усиленнаго труда, не отрывайте руки, семейства, имѣющаго сто мѣръ земли, — и эти болыиія семей- ства не будутъ подвергаться голоду. Наблюдайте внимательно, чтобы въ школахч, пропагандировался долги, сыновней любви и уважеиія молодыхъ людей