Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

215 СТАТЬИ ИСТОРПТЕСКІЯ. 216 что одинъ землевладѣлецъ отличался большпмъ, а другой меньшпмъ личнымъ пропзволомъ; но отъ произвола уйти было невозможно, иотому что такъ называемый лично свободный человѣкъ жилъ вѣчно на чужой землѣ и, слѣдовательно, находился все- гда въ экономической зависимости. Все, что про- изошло потомъ въ судьбѣ кресіьянина, было только послѣдующимъ развитіемъ этихъ основныхъ эко- номическихъ отношеній, по которыми крестьянинъ не былъ самъземельными собственникомъ, а должевъ былъ жить на чужой землѣ и работать на другого. Но и кажущуюся личную свободу крестьянъ на- чали ограничивать довольно рано. Первыми огра- ниченіемн было назначеніе Юрьева дня срокоми для отказа, чего бы, разумѣется, не пришлось установлять, еслибы земля принадлежала крестья- нину. Затѣмъ стали появляться отдѣльныя грамоты, запрещавшія переходи крестьянъ безусловно. Сна- чала грамоты эти имѣютъ частный характеръ. Такъ, великій князь Василій Васильевичи запре- тили крестьянамъ-старояшламъ переходи пзи мо- настырскагосела, присѣкъ и деревень, къ нему приналежащпхъ. Далѣе явилось запрещеніе земле- владѣльцамъ, земли которыхъ были освобождены отъ княжескаго суда, принимать къ себѣ людей, подлежавшпхъ суду и иошлпнѣ князя. Иногда доз- волялось землевладѣльцамъ не только не отпу- скать отъ себя крестьянъ, но даяое и возвращать тѣхъ, которые отъ нпхъ вышли. Такъ, между про- чими, по жалобѣ Важанъ, что крестьяне въ ихъ волостяхъ разбѣжалпсь, — отъ наспльства, продажи и жалобъ разошлись въ монастыри, — государь при- казали вызвать крестьянъ пзъ монастырскихъ имѣ- ній и разсадпть ихъ по старыми деревнями, гдѣ кто жилъ прежде. Законъ Ѳедора Ивановича явился только про- должен іемъ этихъ частныхъ мѣръ и имѣлъ цѣлью поддержать небогатыхъ землевладѣльцевъ, отъ ко- торыхъ бояре болѣе сильные переманиваликре- стьянъ. Ужаснѣе были указъ 1597 года, по ко- торому вольные слуги обращены въ холоповъ. Рабство было и прежде, но рабство добровольное, гдѣ человѣкъ продался по нуждѣ, самъ, или про- давали его другіе въ годы народныхъ бѣдствій и разореній. Это рабство было полное, — человѣкъ опускался на степеньдомашняго жпвотнаго и цѣ- нплся, какъ вещь. Но былъ еще и другой видъ рабства, также добровольнаго, но временнаго, ко- гда человѣкъ закладывался за деньги на извѣстный сроки, пока, по договору, личной службой не вы- платить долга. Такіе люди назывались кабальными. Объ этихъ людяхъ въ указѣ 1597 года сказано, что «тѣ пзъ нихъ, кто дали на себя кабалу съ 1 іюня 1586 г., тѣмъ быть въ холопствѣ, денегъ отъ нпхъ не брать, челобитныя ихъ не слушать и выдавать ихъ господами на службу до смерти. Кто изъ вольпыхъ людей служить у господина съ пол- года и больше, на тѣхъ выдавать служилыя кабалы и челобитныя ихъ не слушать, потому что госпо- дпнъ такого добровольнаго холопа кормилъ, одѣ- валъ и обували». Эта мѣра возмутительна, не только потому, что она служила полными выра- женіемъ произвола и насилія, но и не имѣетъ никакой логической связи съ историческими про- шлыми. Ее нельзя извинить и тогдашними со- временными понятіямп, потому что церковь была противъ рабства и передовые люди, какъ Бащ- кпнъ и его единомышленники, рѣшительно отвер- гали зависпмыя между людьми отношенія. Но та- кихъ людей было мало, и, разумѣется, онп не сто- яли во главѣ управлевія. Понятіе о зависимости и рабствѣ, съ теченіемъ времени, въѣлось такт, крѣпко въ общее нредставленіе, что даже человѣкъ вольный назывался «человѣкомъ великаго князя». Понятіе это явилось изъ сознанія своего безсилія и необходимости находиться поди чьими либо по- кровительствомъ. Безъ покровительства п защиты жить было невозможно. Въ Западной Европѣ, въ тѣ же времена, люди противъ внѣшняго матеріаль- наго насилія составляли корпораціп; люди концен- трировались въ городахъ и составляли союзы; но это было возможно тамъ, а не у насъ. Наши разбросанный деревушки, съ тремя, четырьмя дво- рами, не владѣли ни матеріальнымп, нп нравствен- ными средствами, чтобы противиться внѣшнему на- силію, и потому русскій человѣкъ, при своей много- земельности, придумалъсредство совершенно про- тивоположное. Если онъ не отдавалъ себя въ по- кровительство какому нпбудь сильному лицу — боя- рину, монастырю и такъ далѣе, то убѣгалъ въ лѣса или уходилъ въ казаки. Но ни лѣса, ни ка- зачество не спаслиличности и не могли дать ей средства, для развитія. И въ пустыни, и дебри Америки убѣгалп люди отъ непріятной для нихъ жизни въ Европѣ, подобно тому, какъ наши кре- стьяне бѣжали въ южныя степи. Но бѣжавшій кре- стьянинъ вносплъ въ свой новый міръ полное не- вѣдѣніе того, что ему дѣлать со своими силами, полное отсутствіе всякпхъ знаній и гражданскпхъ понятій; онъ бѣжалъ для того, чтобы ему жить по калмыцкп и на счетъ военнаго грабежа ногаевъ, литвы и своего брата, русскаго. Въ этомъ было мало залоговъ для развитія граясданственностии казачества;не имѣвши никакой нравственной силы, оно хотя и много выказало ягпзни, удали и бле- ску, но погибло на полдорогѣ, даже при столкно- веніи съ весьма слабой гражданственностьюмо- сковскаго государства. Не тѣ началавносило въ пу- стыни Америки англо-саксонскоеплемя. «Мы при- шли сюда недля того, — говорили они,— чтобы испы- тывать второй разъ зло, отъ котораго бѣжали, — мы должны оградить себя отъ произвола и насилія». Отправляясь отъ подобной основной мысли, амери- канцы прежде всего составляли законы и учре- жденія. Союзный договоръ соединеняыхъ колоній Новой Англіи, составленный въ 1643 г., обнаружи- вает, такую гражданскую зрѣлость и развитіе, что оставляетъ далеко за собою учрежденія и законы лю- бого государства нынѣшней континентальной Европы. Говорить здѣсь о качествѣ мы считаемъ излиш- нпмъ потому, что читателю извѣстны обстоятель- ства и подробности этого псторическаго явленія. Мы укажемъ только на ту страшную, нечеловѣче- скую силу, которая пропадалана нростомъ удаль-