Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

241 РОССІЯ ДО ПЕТРА ПЕРВАГО. 242 сталъ монархомъ, окружилъ себя царскпмъ велико- лѣпіемъ и поставилъ себя на такую недосягаемую высоту, что заслужили прозвище грознаго. ІІоло- жимъ, что это вліяніе было одностороннее, но мы говоримъ здѣсь не о качествахъ вліянія, а о томъ, что оно было. Жены другихъ царей обнаружили бы на нахъ, вѣроятно. и другое вліяніе. Во вся- комъ случаѣ, отъ такпхъ браковъ Россія бы вы- играла, а отъ того, что ихъ не было, Россія про- играла. Что мѣшало брачнымъ союзамъ съ ино- странками — читателю уже извѣстно. Со времени Ивана III возобновляются наши сно- шенія съ Европой, прекратившіяся болѣе чѣмъ въ теченіе пятисотъ лѣтъ. Эгого времени безгласной для Западной Европы жизни Россіи было доста- точно, чтобы тамъ забыли совершенно о нашемъ сущеетвованіи. Для открытія Россіи потребовался свой Колумбъ, и Колумбомъ этпмъ явился рыцарь Николай Поппель, посѣщавшій изъ любопытства разный отдаленныя земли. Въ 1486 году онъ прі- ѣхалъ въ Москву и, узнавъ, что Россія составляетъ самостоятельное государство, независимое отъ Руси, подвластной польскому королю, доложилъ о томъ австрійскому императору. Въ слѣдующемъ году Поппель явился въ Москвѣ уже посломъ импе- раторскими. Со времени же Ивана III начинается выписываніе изъ-за-границы разныхъ мастеровъ и техниковъ. Въ этомъ отношеніи Россія была такъ бѣдна, что у насъ не умѣлй даже строить порядочныхъ каменныхъ зданій. Вотъ нѣсколько фактовъ. Въ 1417 году псковичи наняли мастеровъ, чтобы вы- строить каменную стѣну; въ петровъ постъ работа была кончена, а въ успенскіп стѣна упала. Въ 1420 году выстроили новые перши, строили ихъ 200 человѣкъ, но чрезъ три года постройка раз- валилась. Въ Коломнѣ церковь разрушилась сеп- часъ же по окончаніи постройки. Въ Новгородѣ случилось то же самое: только что мастера успѣли сойти съ выстроенной ими церкви Іоанна Злато- устаго, какъ церковь упала. Но если постройка производплась непрочно, за- то скоро. Церковь Архангела Михаила въ Москвѣ была выстроена въ одинъ годъ, и въ томъ же году началась въ ней служба. Еще скорѣе строились церкви деревявныя — такъ называемый обыденныя; строили и освящали ихъ въ одинъ день. Въ 1472 году митрополитъ Филпппъ задумалъ строить но- вую соборную церковь, потому что построенная при Иванѣ Калитѣ уже грозила паденіемъ. Собравъ много серебра отъ священниковъ, монастырей, бояръ, купцовъ, митрополитъ пригласилъ двухъ русскихъ мастеровъ, спросилъ ихъ, возьмутся ли она построить такую церковь, какую онъ думалъ; мастера, разумѣется, взялись и принялись за ра- боту. Но когда -они начали класть, своды церкви упали. Иванъ III послалъ въ ІІсковъ за нѣмецкими мастерами. Нѣмцы, осмотрѣвъ работу, похвалили ее за чистоту, но замѣтилн, что известь была жидка, Имъ, однако, не поручили работы. По со- вѣту Софіп, Иванъ отправили въ Италію Семена Толбузина, чтобы пріискать тамъ архитектора. Тол- бузннъ нашелъ въ Венеціи много мастеровъ, но только никто изъ нихъ не хотѣлъ ѣхать въ Москву. Наконецъ, согласился Аристотель Фіоравенти. Вы- сказавъ насчетъ постройки то же мнѣніе, какъ и нѣмецкіе мастера, Аристотель началъ тѣмъ, что разбилъ все строеніе. «Три года дѣлали, — замѣ- чаетъ лѣтописецъ, — а онъ меньше, чѣмъ въ недѣлю, развалилъ, — не успѣли выносить камень». Ари- стотель строилъ четыре года, и въ 1479 году Успенскій соборъ былъ освященъ. За Арпстоте- лемъ нашлись и другіе таланты; онъ умѣлъ лить пушки и стрѣлять изъ нихъ, лить колокола и че- канить монету. Когда Иванъ III посылалъ къ императору Юрія Трахоніогова, то поручили ему пріискать «рудни- ка, который руду знаетъ золотую да серебряную, да другого мастера, который умѣетъ отъ земли от- дѣлить золото и серебро. Добывать также мастера хитраго, который бы умѣлъ къ городами присту- пать, да другого мастера, который бы умѣлъ изъ пушеісъ стрѣлять, да каменщика добывать хитраго, который бы умѣлъ палаты ставить, да серебря- наго мастера хорошаго, который бы умѣлъ большіе сосуды дѣлать и кубки, да чеканить бы умѣлъ и писать на сосудахъ». Кромѣ того, Трахоніотовъ долженъ былъ пригласить искуснаго лекаря. Всѣхъ этихъ искусныхъ мастеровъ посоли привези въ Москву въ 1490 году. Положеніе ихъ здѣсь было довольно опасное, особенно лекарей, потому что съ ними обращались совершенно по турецки, несмотря на то, что въ докторахъ была большая нужда. Если тогдашніе ме- дики и не могли отличаться особенными познаніями, то, во всякомъ, случаѣ они понимали больше людей, ровно ничего не знавшихъ, и могли принести больше пользы, чѣмъ самолеченіе. Любопытнымъ примѣ- ромъ послѣдняго служить велпкій князь Василій Васильевпчъ. Онъ лечилъ себя противъ сухотки тѣмъ, что жегъ у себя на тѣлѣ въ разныхъ мѣ- стахъ трутъ, и повторяли эту операцію такъ часто, что умеръ отъ разгнившихся ранъ. Понятно, что при нодобныхъ неудачахъ смотрѣли на лекарей, какъ на особенно хитрыхъ людей, и имѣли совер- шенно смутное понятіе объ ихъ знаніяхъ. Печат- ники Васплій Щелкаловъ вели разъ съ докторомъ- англичаниномъ такой разговори: «Сказываешься ты докторъ; а грамота у тебя Елисаветъ-королевина докторская и книги докторскія и лечебныя и зелье съ тобою есть ли? И какъ немочи знаешь? И почему у человѣка какую немочь познаешь?» — «Который книги,— отвѣчалъ докторъ, —были повезены со мною изъ англійской земли для докторства, и я тѣ книги всѣ оставили въ Любекѣ для проѣзда, и сказывался въ дорогѣ торговыми человѣкомъ для того, чтобъ меня пропустили, и зелья не взяли для проѣзду же, потому что насъ, докторовъ, въ Москву нигдѣ не пропускании». — «Почему же тебѣ у человѣка, безъ книги, каждую немочь можно познать — по водами ли, или по жилами?» — спро- силъ опять Щелкаловъ. — «Немочь въ человѣкѣ всякую можно и безъ книги разумомъ знать по водами; а если будетъ въ человѣкѣ тяжкая бо-