Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

цѣлая масса разочарованныхъ людей, выведшихъ ошибочное заключеніе изъ неудачныхъ результа- тов!. своей личной деятельности и своего личнаго развитія. Люди эти смотрѣли съ уповавіемъ на про- грессивныя теоріи Запада. Отъ нахъ ждали они немедленнаго бновленія всей русской жизни. Но моментъ обновленія не наступила., ибо нсториче- скій рость народа не пзиѣряется короткими періодами жизни отдѣльнаго человѣка. И вотъ люда опустили руки. Они стали осуяздать теоріи, вмѣсто того, чтобы винить свою близорукость. Не одному публицисту, о которомъ рѣчь, гре- зятся подобные сны. Ихъ видѣлп писатели, пови- дпмому, другого закала, которые въ сущности при- шли къ тому же выводу. Публициста, потерявъ вѣру въ себя, потерялъ вѣру въ зианіе и про- грессъ, упалъ духомъ. Но эти другіе, хотя и не упалидухомъ, но тоже стали искать новыхъ средствъ обновленія. Они тоже отвернулись отъ Запада; они усумнились въ спасительности естествознанія и со- ціально-экономпческихъ теорій и настроили свою пуб- лицистскую лиру по историческому и юридическому камертону. Они обратилась къ кропотливому пзслѣ- доваеію ученыхъ пустяковъ, обратились кь напра- влен™ почвеннпковъ и умѣреннымъ либерализмомъ маскируютъ свой поворота назадъ. Писатели этого сорта и ихъ публика даютъ тонъ всей современ- ной литературѣ и своеобразную умственную фи- зіономію современному образованному обществу. Но велико . заблужденіе тѣхъ, кого обманываетъ это quasi -прогрессивное направленіе. Намъ было всегда вредно уходить въ себя и отрѣшаться отъ теорій Запада. Уходить въ себя — значило для насъ уходить назадъ: уходить на Востокъ, а не на За- падъ. Въ стремленіяхъ и попыткахъ образованныхъ людей катить золотой комъ на гору невѣдѣнія ко- ренные обитатели этой горы остаютсяне при чемъ. Ни прогрессивное возбужденіе нередовиковъ, ни поворота ихъ назадъ не касались обитателей не- вѣдомой горы. Жизнь ихъ шла своимъ порядкомъ, и, пожалуй, публициста правъ, что золотой комъ до верхушки горы не докатился. Но только кто же виновата въ этомъ? Вы ду- маете, безсидіе и ничтожество теорій Запада? Вы думаете, отсутствіе геніальныхъ публицистовъ? А я спрошу васъ: еслибы мы въ химической лабо- раторіи приготовили искусственнаго публициста и оратора изъ такихъ матеріаловъ, какъ умственные элементы всѣхъ геніевъ древняго и новаго міра, думаете ли вы, что въ современный историческій моментъ онъ вкатилъ бы золотой самэродокъ на вершину горы? Виною этого не отдѣльные дѣятели, а историче- ски роста русскаго интеллекта. Возбужденный одно время, онъ проявилъ усиленную деятельность; теперь же онъ опять всталъ на свой средній уро- вень и оттянулъ за собою большинство. Въ жизни вародовъ за восгорягенностью, энтузіазмомъ и уси- ленной умственно-общественной деятельностью слѣ- дуетъ всегда реакціонное отступленіе. Вступивъ въ моментъ общественной апатіп, мы, конечно, не попали еще въ безвыходное болото. Правда, мы сдѣлали іпагъ назадъ, но только для того, чтобы снова идти впередъ, хотя и новымъ способомъ. Мы снова примемся и принимаемся ка- тить золотой комъ на гору невѣдѣнія; но на этотъ разъ, можетъ быть, съ большею осмотрительностью и съ меньшею запальчивостью. Какъ же катить намъ этотъ комъ, чтобы не нарушить спокопнаго сна публициста, напуганиаго страшными видѣ- ніямп? П. Ломоносовъ началъ собой новый періодъ интел- лектуальной русской жизни. Изъ образованія и про- свѣщенія онъ хотѣлъ создать обще-русское дѣло, а не аристократическую забаву однихъ знатныхъ, богатыхъ и праздныхъ. Со времени Ломоносова начинаются изслѣдова- пія русскаго языка, русской исторіи, русскаго быта. Прошедшее столѣтіе, не считая нѣмецкихъ ученыхъ, оказавіпихъ намъ въ этомъ отношеніи большую услугу, выставило и своихъ русскихъ дѣятелей. Но отношеніе этихъ русскпхъ дѣятелей къ русской жизни было почти исключительно аристократпче- ски-платонпческое. Изслѣдователи являлись, если и не всегда изъ высшаго слоя, то всегда изъ лю- дей, не имѣющпхъ съ народомъ ничего общаго. Отъ этого русскіе вопросы, которые хотѣли разрѣ- шать, не были вопросами народными. Кто были эти дѣятели? Какіе нпбудь Татищевы да Щерба- товы; развѣ изрѣдка прорывался человѣкъ, вродѣ Радищева, да и у того въ основѣ .лежалъ прпн- ципъ христіанскаго пасспвнаго смиренномудрія, отнимающаго силу у человѣка, желающаго быть на- роднымъ дѣятелемъ. Какъ ни были, однако, ничтожны первыя по- пытки, маленькій комъ становился все больше и больше, а гномовъ, катившпхъ его, постоянно ири- бывало. За изслѣдованіемъ языка и собпраніемъ исторпческпхъ матеріаловъ послѣдовало собпраніе матеріаловъ изъ народнаго быта, возбуищавшее въ лучшихъ людяхъ времени тяготѣніе къ своему, род- ному. Вмѣсто прежняго направленія, исключи- тельно западнаго, начало являться направленіе народное, создавшее, наконецъ, славянофильство. Славянофилы первые подняли знамя народности и выступили партіей; но они не поняли народной жизни. Они отнеслись къ ней съ смутною мыслью, съ мутнымъ чувствомъ и потому не могли со- здать ни доктрины, на программы. Чего хотѣли славянофилы и къ чему они стремились? На этотъ вопросъ никто не дастъ вамъ, читатель, отвѣта и, конечно, меньше всего сами славянофилы. Славяно- филы горѣли весьма похвальной любовью къ своей родинѣ; но они была не больше, какъ патріо- тпческіе мистики. У нихъ было русское сердце, сердце горячее, пылкое, но патріотизмъ ихъ жилъ вовсе не въ головѣ. Преисполненныефилософскаго сенсуализма, вхидящаго такимъ сильнымъ элемен- томъ въ наше общественное міровоззрѣніе, когда дѣло касается счастья народной массы, славяно- филы возбуждали въ себѣ искусственное,отвле-