Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

влетвореніямъ, и что въ каждомъ удовлетвореніи лежитъ всегда начало новому желанію. Па.ртія Питта защищала собственное право аме- рнканскаго представительства, но она никогда и не сомнѣвалась въ томъ, чтобы верховное право парламента могло быть оспариваемо. Со своей стороны, американцы, когда миновалъ первый восторгъ, начали подумывать о томъ: достигли ли они отмѣиой штемпельнаго налога всего того, что нмъ нужно. Иодумавъ, увидѣли, что нѣтъ. Отисъ, тогда еще здоровый, исазалъ въ колоніальномъ собраніи, что разница, устанавливаемая парла- ментамиво внѣшнемъ и виутреннемъ налогѣ, не имѣетъ никакого смысла, и если парламента от- казался отъ права на первый, то онъ долженъ от- казаться и отъ права на второй. Далѣе въ декла- раціп парламента объ отмѣнѣ отъ пошлины было сказано, что парламента пмѣетъ и доляіенъ имѣть право и власть возлагать на колонпстовъ обяза- тельства во всѣхъ обстоятельствахъ. Американцами же думалось иначе: они полагали, что Англіи слѣ- дуетъ отказаться отъ всяки-хъ прптязаній на вну- треннее управленіе колоніями нсовсѣмъ невмѣши- ваться ни въ какія нхъ дѣла. Наконецъ, Георгъ III находплъ, что уступка парламента есть непрости- тельная слабость, оскорбительная для велпчія Ан- гліи, что это — пятно наего коронѣ, пятно, которое не смоется никогда. Такими образомъ, одними хо- телось идти поскорѣе впередъ; другими хотѣлось ихъ задержать, а парламента думали изобразить собою примиряющую середину. Неудовлетвореніе было общее, и, слѣдовательно, неизбѣжно было новое столкновеніе. Одинъ изъ членовъ новаго министерства, на- зяаченнаго Георгоми, предложили въ палатѣ налолспть на американцевъ пошлину на оконное стекло, бумагу, краски и чай. Пошлина эта, пред- полагавшаяся на ввозные товары, должна была составлять всего около 40.000 фунтовъ стерлнн- говъ въ годъ. Какъ было сказано въ объяснитель- номъ вступленіи къ биллю, налоги предполагался для покрытія нѣкоторыхъ расходовъ Англін на американскую админнстрацію и на платежи, не- обходимые для защиты, покровительства и без- опасности колонпстовъ. Для надзора за исполнені- емъ этого новаго закона предполагалось учредить въ Амерпкѣ особенное таможенное бюро, совершен- но независимое , отъ колонпстовъ. Когда англичане рѣшились издать новый законъ, они знали очень хорошо, что дѣло идетъ въ сущ- ности вовсе не о сорока тысячахъ фунтовъ стер- линговъ, которые въ англійскомъ бюдзкетѣ не фи- гурировали бы особенно парадными образомъ, а все дѣло въ томъ, чтобы показать американцами власть метрополіп. «Вы — трусы, — сказалъ Грен- вилль министрами, — вы боитесь американцевъ, вы не смѣете наложить на нихъ налогъ». «Мы — тру- сы?!— отвѣтилъ на это Тоуншендъ, — вы увидите, боюсь ли я». И точно, Тоуншендъ не испугался. Это онъ предложили новый законъ, и законъ нро- шедъ не только безъ оппозиціп, но даже безъ вся- каго замѣчанія. Американцы знали тоже очень хорошо, что, от- дави въ видѣ налога 40 тысячи фунтовъ стерлин- говъ, они не умрутъ съ голода и даже не стянута бѣднѣе. Какъ для англичанъ сущность вопроса за- ключалась въ правѣ, такъ точно она заключалась и для американцевъ. Наглая безцеремоняость Тоун- іпенда, увлекшаго весь парламента, привела въ негодованіе американцевъ, и въ этомъ случаѣ, какъ и раньше, первый голоси подали Массачус- сетсъ. Общее собраніе этой провпнціи составило иетицію къ королю іі къ членами парламента, за- щищавшими право американцевъ. Всѣ эти доку- менты, составленные Самуэлемъ Адамсомъ, отли- чались твердостью, унѣренностью и достоин ствомъ. Вмѣетѣ съ этими массачуссетское собраніе ра- зослало циркуляры во всѣ колоніи. Колонисты приглашались принять мѣры противъ налозкенія на нихъ налога. Хотя циркуляръ и были наппсанъ въ умѣреяномъ тонѣ, тѣмъ не менѣе онъ мота вы- звать преяіде всего новый конгрессъ колонистовъ. А какъ парламента боялся больше всего подобныхъ собранін, возбуждавшихъ и разжпгавшпхъ, по его мнѣнію, революціонныя идеи и революціонныя стремленія, то въ Лондонѣ н позаботились, чтобы конгрессъ не моги состояться. Раепоряженіе министерства по этому предмету вовсе не отличалось политическими глубокомыслі- емъ и знаніемъ человѣческаго сердца, ибо требо- вало отъ массачуссетскаго собранія, чтобы оно взяло назади свое прнглашеніе. Во первыхъ, какъ это сдѣлать? Во вторыхъ, какое имѣло право мини- стерствозапрещать колоніямъ сношенія между со- бой? Собраніе, конечно, отказало въ неразсудитель- номъ и грубомъ требованін, сопровождавшемся угрозами, и въ отвѣтѣ своемъ губернатору замѣ- тило между прочими, что если вотировка собранія должна быть контролируема и измѣняема мпни- стромъ, то колонистами не остается тѣнп свободы. Подобными же образомъ поступило министерство и съ другими колоніями. Къ губернаторами были разосланы прпказанія протнводѣйствовать митин- гами и собраніямъ колонпстовъ, чтобы не допу- стить ихъ до новыхъ петпцій, адрссовъ или рѣ- шеній зловреднаго свойства. Эготъ циркуляръ министерства могъ меньше все- го укротить взволновавшихся американцевъ, пото- му что право, утвержденное хартіями п консти- туціей, оно уничтожало полицейскими порядкомъ. Американцы выходили изъ себя и все рѣшительнѣе и рѣіпительнѣе выступали на путь протпводѣй- ствія открытой силой. Въ свою очередь, министерство, отстаивавшее до- стоинство власти и королевскія прерогативы, счи- тало унизительными и несвойственными своему авторитету согласиться на какія либо уступки. Не шли на уступки и примиреніе американцы; не шло на нихъ и министерство. На та, ни другая сторона не хотѣла уступить ни шагу. Какой же могъ быть псходъ? Если соглаиіеніе невозможно на словахъ; если люди, разгоряченные взаимными противодѣйствіелъ, не въ состояніп смотрѣть на своп отношенія спокойно, то возможно только одно