Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

497 АМЕРПКАНСКІЕ И A T Р I 0 Т ЬІ. 498 увѣренности въ покровительствѣ Провидѣнія мы, для поддержанія этой деклараціи, обязуемся взаим- но принести въ жертву нашу жизнь, наше имуще- ство, нашу честь». Спустя нисколько часовъ послѣ объявленія де- клараціи, показался въ морѣ англійскій флотъ. Адмпралъ, лордъ Гоу, снабженный мирными ин- струкдіями, объявили, что онъ явился не разрушп- телемъ, а миротворцемъ, и вмѣстѣ съ тѣмъ по- слалъ къ Франклину дружеское нисьмо, въ надеждѣ привлечь его на свою сторону. Франклпнъ, бывшій другомъ адмирала и домашнпмъ человѣкомъ въ его семействѣ, отвѣтплъ ему съ жестокостью полити- ческая врага. «Предлагать прощеніе колоніямъ,-— писалъ онъ, — которыя оскорблены, попстпнѣ зна- чить высказать намъ, что въ насъ предполагаютъ еще невѣжество, низость и безчувственность, ко- торый вашему ослѣпленпому п гордому народу такъ долго нравилось въ насъ предполагать... Невозможно, чтобы мы могли еще думать о под- чиненіи себя правительству, которое съ крайнимъ варварствомъ, среди суровой зимы, сожгло наши беззащитные города, возбудило дикарей убивать нашнхъ мирныхъ земледѣльцевъ, натпхъ рабовъ убивать свопхъ господъ, п которое еще и въ на- стояний моментъ посылаетъ пностранныхъ наем- щиковъ (англичане наняли гессенскихъ солдатъ), чтобы залить кровью наши провинціп». «Только одна вещь возможна, — пишетъ въ концѣ Франк- линъ: — признаніе американской независимости». Получивъ отвѣтъ Франклина, Гоу обратился къ Вашингтону, но безуспѣшно. Такимъ образомъ пе- реговоры были прерваны вч> самомъ началѣ, и война началась. Изъ всѣхъ американскпхъ битвъ самымъ важ- ными было сраженіе подъ Саратогой, гдѣ амери- канцы заставили сдаться 8.500 англичанъ. Для военныхъ людей нашего времени, пзбалованныхъ битвами, въ которыхъ убиваются сотни тысячъ людей, саратогская битва можетъ казаться дѣт- ской забавой. Но значеніе битвъ опредѣляется не числомъ убитыхъ, а политическими послѣдствіями. Въ 1777 году король, открывъ парламента, пред- ложить придумать средство для окончательнаго подавленія американскаго возстанія. Затрудни- тельное положеніе англичанъ въ Америкѣ королю было уже извѣегно; но онъ не зналъ еще ничегоо дѣлѣ подъ Саратогой. Лордъ Чатамъ, вѣрный своей политикѣ, думалъ только объ униженіи Франціи, этого стариннаго врага англичанъ, а унпженія можно было достиг- нуть лишь союзомъ Аигліи съ колоніями. Лордъ Чатамъ іпелъ на всѣ уступки, кромѣ независимо- сти. Лордъ Рокингэмъ и его друзья думали, что на уступки идти поздно, и слѣдуетъ признать незави- симость. Министерство, со свойственнымъ ему достоин- ствомъ, отвергло оба предложенія. Рѣчь Чатама, лучшая и самая сильная изъ всѣхъ, какія онъ го- ворилъ, рѣчь, служащая образцомъ краснорѣчія и человѣческаго искусства говорить, оказалась без- сильнымъ леііетомъ иредъ ослѣпленіемъ и упор- ствомъ неуязвішаго министерства. «Милорды, — ска- залъ Чатамъ, — въ затруднительныхъ и опасныхъ обстоятельств ахъ, подобно нынѣшнимъ, въ обычаѣ короны было обращаться за мнѣвіемъ и помощью къ палатѣ, этому великому наслѣдственному совѣту народа... Но нынче, среди кризиса, въ которомъ мы находимся, у насъ не спрашиваютъ ни совѣта’ ниподдержки,- — напротивъ, сама корона объявляетъ, что нпчто не измѣнитъ ея рѣшеній въ преслѣдова- ніп мѣръ, къ которымъ она обратилась. И какихъ мѣръ, милорды! Мѣръ, которыя до сихъ поръ вели только къ потерямъ и пораженіямъ... Неужели пар- ламента настолько мертвъ для своего достоинства и своего долга, что станетъ поддерлсивать мѣры, внушаемыя насиліемъ, — мѣры, милорды, которыя сдѣлалп^ великую цвѣтущую пмперію предметомъ презрѣнія и позора? Еще вчера Авглія могла со- противляться всему міру, а сегодня уже нѣтъ нп одного такого жалкаго человѣка, который бы ее уважалъ... Мы знаемъ частью отчаянное положеніе нашихъ войскъ въ Амерпкѣ. Никто болѣе меня не уважаетъ и не чтитъ англіискую армію; я знаю ея достоинство и ея мужество; я знаю, что она можетъ сдѣлать все, исключая невозможнаго, но я знаю также, что завоеваніе англійской Америки есть чи- стая невозможность. Вы не въ состояніп, милорды, не въ состоя ні и покорить Америку. И каково наше положеніе тамъ? Можетъ быть, мы не знаемъ всего, но мы знаемъ, что въ три кампаніи мы ничего не сдѣлали, а страдали мы много. Вы можете увели- чить ваши расходы, удвоить ваши пожертвова- нія... и всѣ ваши усплія будутъ тщетны; и вдвое безсильнѣе становитесь вы потому, что опираетесь на помощь торгашей, на помощь, которая въ серд- цахъ вашпхъ противнпковъ создаетъ никогда неза- бываемое озлобленіе... Еслибы я былъ американ- цемъ, никогда бы я не положилъ оружія, пока хотя одинъ иностранный солдата находился въ моемъ отечествѣ, — никогда, никогда, никогда!» Но чего не могло сдѣлать обращеніе къ благо- разумію и благородными чувствами, то сдѣлалъ страхъ. Нѣсколько дней спустя, министерство полу- чило оффпціальное донесеніе о саратогскомъ пора- женіи. Лордъ Нортъ упалъ духомъ: онъ увидѣлъ наконецъ, что сдѣлалъ большую ошибку, не послу- шавъ во-времл совѣтовъ разсудительныхъ п нрони- цательныхъ людей. Чего онъ не хотѣлъ дѣлать преязде добровольно, теперь пришлось ему дѣлать по необходимости, тѣмъ болѣе, что Франція при- знала незавпспмость Американскаго Союза. Гордость министерства была, однако, задѣта слпшкомъ сильно, чтобы оно могло сознаться честно и пскренно въ своихъ ошибкахъ и честно попра- вить ихъ. Лордъ Нортъ начали торговаться съ аме- риканцами; онъ соглашался на все то, чего они требовали до войны, исключая независимости. Аме- риканцами же нужна была независимость и больше ничего. Прошло еще два года колебаній и торговли, по- требовалась еще одна побѣда американцевъ, потре- бовалась наконецъ сильная оппозиція въ собствен- ной страаѣ, чтобы сломить министерское упрямство.