Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

601 ПИСЬМА О ВОСПИТАН! И. 60 2 ніе въ страхованіе отъ опасностей, и глупые отцы, воспитывающіе въ своихъ дѣтяхъ только хлѣбныя мысли. Дѣтское воображеніе нужно беречь, можетъ быть, больше всѣхъ остальныхъ силъ дѣтской дуіпи, по- тому что именно оно подсовываетъ матеріалъ ра- ботающему сознанію. Обратите вниманіе па играю- щего ребенка. Одни и тѣ же бобы у него — и фран- цузы, и пруссаки, и коммунары, и имперіалисты. Одвнъ ребенокъ любить больше наказывать и даже нрпдунываетъ квалифицированный казни, — онъ вѣшаетъ солдатъ не просто, а за ноги; другой больше награждаетъ, иоощряетъ и убѣждаетъ; тре- тій прибѣгаетъ къ иримиряющимъ средствамъ. От- куда эта разная работа воображенія? Только изъ окружающей его среды, изъ окружающей домашней жизни. Воображеніе, выросшее на дурномъ мате- ріалѣ, никогда не подберешь для сѣти формирую- щихся представленій именно того, что нужно для ея безошибочности, особенно если страхи уже вве- дены въ дѣтскую душу, и страсть, поддерживаю- щая силу воображенія, подавлена. Нужны вся свѣ- жесть и энергія души, нужны необыкновенная сила благородной страсти и особенная возвышенность одушевляющихъ идей, чтобы человѣкъ послѣ 25 -ти лѣтъ могъ разорвать ошибочный и грязныя ассо- ціаціи воображенія молодости и создать изъ нихъ сѣть возвышенныхъ, благородныхъ и широко-гу- манныхъ представленій. Человѣкъ, особенно ясен- щина, воспитавшаяся и погрязшая въ узкомъ эгопз- мѣ тупой, замкнутой семьи, почти никогда — развѣ только при очень благопріятныхъ внѣшнихъ обстоя - тельствахъ — не увлекается на путь болѣе широкихъ интересовъ яшзни; рѣшительное же большинство образуетъ общественный слой, погрязшій въличнонъ своекорыстіи и въ томъ пнднвидуализмѣ, который не хочетъ знать, что для человѣка нѣтъ худшаго совѣтника, какъ его собственное я. Не подавляйте дѣтскоп страсти и дѣтскихъ порывовъ, не заста- вляйте ихъ скрываться внутрь души, и только тогда, въ пору окончательнаго формированія руко- водящий) міровоззрѣнія, воображеніе, одушевляе- мое благороднымъ увлеченіемъ, выдвинешь изъ на- копленнаго душою матеріала все возвышенное и благородное, выкинешь за бортъ все негодное, и разсудокъ подведетъ возвышенный и благородный итогъ. Но прежде всего изгоните страхи изъ своей собственной души; тогда у васъ не поднимется рука тушить благородный огонь, согрѣвающій и одуше- вляющій періодъ юности. Изъ подавленныхъ, ре- зонерствующпхъ и рефлектирующихъ юношей, ушедшихъ въ одинъ головной механизмъ, не со- здается никогда благороднаго поколѣнія. Только че- стное воодушевленіе, только честная страсть со- здаютъ человѣческое величіе. Гдѣ эта страсть пода- влена — не ищите ни человѣка, ни гражданина, ни матери, ни отца. О воображеніи, какъ и о памяти, какъ и о раз- судкѣ, существуютъ ходячія обыденныя понятія, протпвъ которыхъ бороться было бы не трудно, еслпбы наши воспитатели читали пеихологическія сочпненія. Подъ воображеніемъ понимается какая- то блестящая способность, существующая преиму- щественно у свѣтскихъ и образованныхъ людей, у ноэтовъ и у женщинъ. Въ этой способности видятъ нѣчто дѣтски-легкомысленное, игривое и пригодное для украшенія жизни. Люди серьезнаго ума, по хо- дячимъ понятіямъ, лишены воображенія. Чтобы возразить на это установившееся мнѣніе, намъ при- дется повторить то, что мы уже говорили о па- мяти. Воображеніе есть сила души, берущая матеріалъ изъ запаса памяти и представляющая его для вы- водовъ разсудка. Мы бы сравнили воображеніе съ подвижными картинами, на которыя смотришь раз- судокъ, останавливаешь нѣкоторыя изъ нихъ, со- ставляетъ изъ нихъ общую картину и передаетъ ее на сохраненіе памяти; воображеніе, вмѣсто преж- нпхъ картинъ, беретъ уже теперь цѣлыя панорамы, снова движешь ихъ; разсудокъ снова ихъ остана- вливаешь, дѣлаетъ повыя комбпнаціи, создаетъ но- вый панорамы, опять сдаётъ ихъ памяти и т. д. безконечно. Ясно, что не характером!, картинъ опредѣляется сила воображенія, а только много- образіемъ и постоянствомъ передвпженія. У поэта въ картпнахъ и панорамахъ рисуются природа, порхающія и* поюіція птицы, солнце и любовь, людское страданіе или людское счастье, — вообще жизнь въ ея болынемъ пли меньшемъ многообразіп, смотря по воспринимающимъ силамъ душевныхъ основъ. У математика вы бы разсмотрѣлп въ па- норамахъ передвпженіе пзвѣстныхъ математиче- скихъ велпчинъ и формулъ, изъ которыхъ его со- знаніе комбинируешь новыя, болѣе сложныя вели- чины и формулы. У легкомысленной, недоразви- той, деревенской барышни — рядъ глупыхъ из- ображеній, гдѣ на иервомъ планѣ фпгурпруютъ любовь, замужество, спальня, дѣти, потому что въ ея памяти воспптаніе и не оставляло другихъ слѣдовъ. У свѣтскаго человѣка подборъ картинъ будешь имѣть свѣтскій, легкомысленный и остро- умный характеръ. Если душевныя основы этихъ людей сильны и живы, передвиженіе совершается быстро, запась памяти великъ и постоянно попол- няется, — то изъ поэта можетъ выйти геніальный поэтъ, изъ математика — научное свѣтпло, изъ де- ревенской оарышни — очень страстная жена и без- умно любящая мать, а изъ свѣтскаго человѣка — блестящій великосвѣтскій левъ. Во всѣхъ этихъ случаяхъ воображеніе дѣлаетъ свое дѣло одина- ково; не оно создаетъ картины, и отъ васъ, вос- питатели, зависишь, чтобы создавать изъ дѣтей по- этовъ, воиновъ, математпковъ, одностороннпхъ ма- терей пли цустыхъ свѣтскихъ львовъ и даже иод- лецовъ и негодяевъ. Математикъ, конечно, не бу- дешь имѣть поэтическаго вообр,аженія, но вѣдь и у поэта не будетъ воображенія математпческаго, хотя сила воображенія у нихъ одна и та же. Безъ сильнаго воображенія не можетъ быть велнкаго ума, и у глупцовъ воображеніе всегда вяло и дви- жется медленно. Это вопросъ уже организма, ос- новъ души, наслѣдственностп. Ихъ нельзя создать воспптаніемъ, и этого отъ васъ не просятъ.