Сочинения Н.В.Шелгунова. Т.1

€85 ПИСЬМА О В ОСПИТАНІИ. 686 у насъ иредметомъ тіцеславія; еще недавно наши иомѣщицы стыдились работать за деньги; но теперь -считается стыдомъ заставить работать за себя дру- гого. Для восточной женщины — позоръ открыть свое лицо; есть дикари, которые стыдятся надѣть ялатье. Поступки, считаемые похвальными у од- ного народа, считаются постыдными у другого. Исторія развитія понятій есть поэтому исторія раз- вита стыда. Человѣкъ всегда стыдится того, что ведетъ къ дурной славѣ. Чувство стыда — всегда чувство не- пріятное, и, слѣдовательно, человѣкъ, его испыты- вающий, страдаетъ вдвойнѣ — -нравственно и физи- чески. Такъ какъ стыдъ есть чувство умственное и находится въ прямой связи съ тѣмп идеями, ко- торый общество признаетъ обязательными, то п об- ласть стыда также обширна, какъ общественный отноіпенія. Стыдъ поэтому есть одно изъ тѣхъ сдер- живающихъ средствъ, которыя ставятъ человѣка въ его предѣлы, и вотъ почему могли явиться по- зорящія наказанія, какъ одно изъ спльныхъ средствъ исправленія. Конечно, позорящія наказанія нико- гда не достигали своей цѣли, но это вовсе не пото- му, чтобы въ человѣкѣ вообще было мало чувства стыда. Стыда и позора не можетъ испытывать че- ловѣкъ, окончательно выскочившій изъ общества, какъ и есть люди, не сгыдящіеся обнаруживать свои яоловыя стреиленія. Но, кромѣ того, въ глубинѣ души преступника лежитъ убѣжденіе, что онъ не могъ поступить иначе, что онъ невиноватъ, и по- тому позорящее наказааіе является ненуишымъ оскорбленіемъ. Силу стыда можно опредѣлить вполнѣ по влія- нію насмѣшки на людей. Большинство людей не- обыкновенно къ ней чувствительно, а въ самолю- бивыхъ людяхъ боязнь насмѣшки доходитъ до бо- лѣзненной раздражительности. Что такое боязнь гласности, какъ не боязнь общественнаго стыда и общественнаго позора? Но если стыдъ является съ одной стороны пра- внльнымъ и нормальными чувствомъ, то съ другой — онъ проявляется и въ ложной формѣ, п называется тогда ложными стыдомъ. Поэтому насмѣшка мо- жетъ не только исправлять человѣка, но и портить. Позоръ же передъ мнѣніемъ дураковъ приводить всегда къ печальными нравственными иослѣд- ствіямъ. Наблюдайте, напримѣръ, за видопзмѣне- ніемъ чувства стыда въ гимназистѣ, по мѣрѣ его перехода изъ класса въ классъ. Въ первомъ воз- растѣ мальчика вы увидите тѣ его формы, въ ко- торыхъ обнаруживается умственная іі нравственная слабость ребенка, и въ то же время гимназпстъ пер- ваго или второго класса, подчиняясь безусловно глупому «общественному» мнѣнію свопхъ товари- щей-первоклассниковъ, ставить ни во что болѣе развитое мнѣніе семиклассниковъ и своихъ родите- лей. Гпмназистъ теперь въ порѣ глупаго героизма. Онъ больше дикарь, чѣмъ европеецъ. Нпкакія гра- жданскія идеи ему недоступны, п онъ прнходитъ въ восторги только отъ подвиговъ какого нибудь пн- дѣйца Эльсоля. «Чему вы удивляетесь въ Вашинг- тонѣ? — спрашиваетъ онъ. — А вотъ молодецъ Эль- соль! Когда убійца его матери, Діакома, прокололи его копьемъ, — онъ полѣзъ по копью и убилъ Да- кому!» Растолкуйте гимназисту, чѣмъ Вашингтонъ выше Эльсоля! И создавъ себѣ авторитетъ въ Эль солѣ, ребенокъ повсюду п вездѣ дѣлаетъ только наспліе. Все велпчіе для него въ томъ, чтобы бить по зубами; онъ не умѣетъ протягивать руки, по- тому что въ немъ нѣтъ велпкодушныхъ чувствъ, — онъ умѣетъ только показывать кулакъ и всякую уступку, всякую нравственную силу считаеть сты- домъ. Въ порѣ третьекласснаго франтовства гпм- назистъ плѣняется цвѣтными галстухами и сапо- гами съ толстой подошвой; онъ считаетъ нолнѣй- шимъ позоромъ надѣть сапоги съ тонкой подошвой, еелибы ихъ сшили самъ Пель. Только постепенно, по мѣрѣ чтенія и размышленій, онъ превращается въ семиклассника, пытающаго уже свою мысль на об- ществепныхъ вопросахъ и на человѣческихъ гуман- ныхъ отношеніяхъ. Такими образомъ, съ перемѣ- ной понятій и стыдъ мѣняетъ свою форму. Развптію ложнаго стыда много способствуетъ этикетъ, или условія такъ называемыхъ свѣтскихъ приличій. Свѣтскія прилпчія имѣютъ тѣсную связь съ нравственными чувствомъ и основаны на обы- чаяхъ, установленный, болѣе или менѣе издавна, разными или высшими насъ людьми, мнѣніемъ которыхъ мы дорожпмъ. Поэтому всякое наруше- ніе правили общежптія, даже всякая случайная невѣжливость или неловкость вызываютъ въ насъ самую сильную краску стыда. Солидарность прп- личіп такъ въ насъ сильна, что особенно впечатли- тельные людп краснѣютъ даже за неловкость или невѣжливость лпцъ постороннихъ. И несмотря на такую силу обычая и на его нравственный источ- ники, во многихъ случаяхъ въ обычаяхъ и прилп- чіяхъ нѣтъ никакого смысла. Они служатъ только причиною ложнаго стыда. Скажите, почему стыдно въ очень знойный день быть безъ галстуха? И, ко- нечно, нужно быть Одюбономъ, чтобы отважиться явиться безъ галстуха въ аристократическое лон- донское общество! Есть люди, которые стыдятся за свое платье, сшитое не у ІДармера; есгь люди, ко- торые стыдятся, что родъ ихъ не заипсанъ въ ше- стой книгѣ! Чего же хотятъ люди, дѣлающіе по- добныя глупости? Они хотятъ сохранить свое рав- ное достоинство, не хотятъ быть ниже и хуже дру- гихъ, они хотятъ быть не смѣшнѣе другихъ. Думать умно нисколько не труднѣе, чѣмъ ду- мать глупо: въ томъ и другомъ случаяхъ механнзмъ труда одинъ. Поэтому и боязнь общественнаго мнѣ- нія настолько яте питаетъ ложный стыдъ, на- сколько она иожетъ воспитывать насъ въ стыдѣ пстинномъ. Довольно человѣку сознать свою ви- новность передъ людьми, чтобы устыдиться и по- краснѣть. Не совѣсть вызываете краску стыда въ лицѣ. Мы можемъ самыми искренними образомъ со- жалѣть о какомъ нибудь сдѣланномъ нами про- стункѣ; насъ можетъ мучить сильнѣйшее угры- зеніе совѣсти за какое нибудь преступленіе, но если наши проступокъ или преступленіе никому вензвѣстны — мы не краснѣемъ. «Не самое созна- ніе вины, но мысль, что другіе считаютъ насъ ви- 25 *