Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 120 — лишнимъ и ненадобнымъ собраніе верховнаго правительства. Кто вѣрный и разумный сынъ отечества безъ чувстви- тельности можетъ себѣ привес ть на память, въ какомъ порядкѣ восходилъ на престолъ бывшій императоръ Петръ III, и не можетъ ли еіе злоключительное положеніе быть уподоблено тѣмъ варварскимъ временамъ, въ который не токмо установленная правительства, ниже письменныхъ закон овъ еще не бывало». Не касаясь здѣсь вопроса о законности или незаконности воешествія на престолъ Петра III, по меньшей мѣрѣ столь же умѣстная по отно- : шенію къ самой офиціальной авторшѣ проекта, Екате- : ринѣ II, мы должны сознаться, что трудно сказать, въ какихъ формахъ, согласно желанію и неофиціальнаго , автора проекта, Панина, современный читатель долженъ былъ представлять себѣ ! укоряемое за свое непроизвольное бездѣйствіе собраніе верховнаго правительства. Можетъ- j быть, Панинъ имѣлъ въ виду ту или другую форму пре- словутая шляхетскаго « общенародья», призваннаго, какъ мы знаемъ изъ обзора болѣе раннихъ проектовъ, выражать свою волю въ случаяхъ указатаго « наиважнѣйшаго про- истествія на монаршемъ престолѣ», т.-е. при смѣнѣ двухъ дарствованій. Екатерина II могла возноситься надъ Пет- ромъ III, дѣйствительно обошедшемся безъ санкціи обще- народья, если она продолжала дѣлать видъ, что за тако- вую серьезно считаетъ привѣтствіе столичной толпы и гвар-; дейскихъ полковъ. При такомъ взглядѣ выпадъ противъ Петра III, заключающейся въ приведенныхъ словахъ, полу- чаетъ опредѣленное тактическое значеніе. Но если даже придавать этимъ словами болѣе широкій, принципіальныіі смыслъ, притомъ связывая ихъ включеніе въ текстъ npoeraj съ именемъ Панина, то и въ такомъ случаѣ' не слѣдуетъ забывать того, что вѣдь рѣчь идетъ о созывѣ такъ на- зываемая «верховнаго правительства» только въ . чрезвы- чайныхъ обстоятельствахъ, когда за отсутствіемъ закон- ныхъ преемниковъ у неограниченная монарха по- смерти послѣдняго, согласно извѣстной намъ теоріи естественная права, распоряженіе прѳстоломъ возвращается, какъ къ своему первоисточнику, къ державному народу. Нельзя, далѣе, въ требованіи, чтобы самодержавный государь дѣн-