Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

18 февр. 1762 г. Однако не можетъ быть спора, что при- мѣненіе къ обоимъ важнѣйшимъ освободительными актами русскаго абсолютизма на пути къ установление гражданскаго равноправія двухъ единственно правильныхъ критеріевъ исто- рической необходимости и политической цѣлесообразности, приводить къ тому простому и ясному выводу, что неудо- влетворительность результатовъ этихъ актовъ обусловли- вается на самомъ дѣлѣ’ не ихъ преждевременностью, а ихъ внутреннею неполнотою. За ту обстановку крайняго легко- мыслія, въ которой получили свое офиціальное начало ма- нифестъ 1762 г., и ту соціальную несправедливость, кото- рую онъ узаконивали въ русской жизни, освобожденное дворянство расплатилось своею будущею хозяйственною, а вмѣстѣ съ тѣмъ и общественно-политическою немощно- стью. Когда праздничное насгроеніе улетучилось, и лучшую часть дворянства, какъ говорить бар. С. Корфъ, опять «по- тянуло обратно въ столицы, ко двору, къ цивилизаціи, къ власти, карьерѣ, наконецъ, къ роскоши и комфорту», про- тиводѣйствіе на мѣстахъ самоуправству болыпихъ и малыхъ администраторовъ въ наполненныхъ малоимочнымъ дворян- ствомъ представительныхъ и выборныхъ органахъ всего со- словія стало’ прогрессивно уменьшаться. Наконецъ, полное безправіе подавляющаго большинства населенія въ силу одного своего существованія страшно понижало общій тонъ правовой жизни въ странѣ. Если же, вдобавокъ, правитель- ству въ государетвенныхъ интересахъ приходилось посто- янно принимать мѣры прееѣченія и предупреждейія про- тивъ чрезмѣрнаго « тиранства » дворянъ-помѣщиковъ въ ихъ отношеиіяхъ къ закрѣпощенному крестьянству, не встрѣчая при этомъ поддержки даже въ офиціальныхъ органахъ бла- городнаго сословія, то, очевидно, отсюда можно сдѣлать лишь тотъ выводъ, что поелѣднее далеко не было подго- товлено къ тому, чтобы стать авторитетными и сознатель- ными факторомъ въ борьбѣ за извѣстный правопорядокъ.