Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 278 — « жидкими » элементомъ, какими въ удѣльную старину были всѣ слои русркаго общества. На это право законъ долго не посягалъ. Древнѣйшія правите льственныя ограниченія его относятся только къ XV, в. и носятъ вполнѣ частный ха- рактеръ; впрочемъ, уже въ нихъ осенній Юрьевъ день фи- гурируете въ качествѣ срока для отказа: очевидно, хозяй- ственный соображенія нормировали именно его. Общее за- конодательное постановленіе объ этомъ срокѣ нашло себѣ мѣсто въ обоихъ Судебникахъ, при чемъ упоминаніе о немъ даете законодателю поводъ къ обнаруженію своего взгляда на крестьянина - тяглеца : въ его глазахъ этотъ послѣдній, невидимому, остался юридически полноправными лицомъ. Въ самомъ дѣлѣ, изъ признанія со стороны законодателя возможности для крестьянина отказасъ логической необходи- мостью вытекало сохраненіе за нимъ самаго права отказа; съ такой же, казалось, необходимостью упоминаніе со сто- роны дѣйствующаго закона даннаго права предполагало воз- можность фактичёскаго использованія его. Однако въ дѣйствительности этой возможности давно уже не существовало и съ тѣмъ вмѣстѣ право, ее предпола- гающее, давно уже было обращено въ юридическую фик- цию. Неизбѣжнымъ слѣдствіемъ такого противорѣчія между закономъи жизнью и въ то же время естественными актомъ самозащиты со стороны крестьянства явилось вырожденіе вольнаго его перехода въ побѣгъ и свозъ. Достаточно будетъ хотя бы указанія на хозяйственный соображенія владѣльцевъ, заставлявшія ихъ желать скорѣй- шаго осѣданія на мѣстахъ земледѣльческаго населенія, чтобы погоня владѣльцевъ за каждой парой рабочихъ рукъ пред- ставилась почти нормальными явленіемъ въ сельско-хозяй- ственной практикѣ Московской Руси. Такая общая погоня за сельскимъ работникомъ создала между владѣльцами ту конкуренцію изъ-за крестьянъ, которая, всегда беззастѣнчи вая, до крайности обострилась, когда, вмѣстѣ съ оскудѣніемъ центра съ середины XVI в., до крайности усилился спросъ на земледѣльческій трудъ. Началась какая-то дикая, азарт- ная игра въ крестьянъ, то на явно незаконной, то на мнимо легальной почвѣ, игра, въ которой всѣ шансы выигрыша были, разумѣется, на сторонѣ многоземельныхъ помѣщиковъ.