Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 342 — главаго Собора «натаскивать кандидатовъ въ священство прямо съ голоса, минуя хитрую науку грамоты», не было секретомъи для «мастеровъ» XVII в., и долго еще русской церкви оставалось ждать появленія на ѳя каѳедрахъ «уче- наго попа » - семинариста. «Допетровская церковь — темное царство», а будучи та- ковымъ, она, конечно, не могла просветительно воздЬйство- вать на свѣтское общество. Попытки къ тому были, поло- жимъ, и въ Москвѣ, и въ Новгороде, и въ Троицкой лаврѣ, но онѣ столь мало мѣняли общее положеніе дѣла, что за- мечайте Маржерета въ началѣ XV II в. не потеряло справед- ливости и къ концу его : « Одни священники наставляютъ юношество чтенію и письму, но, впрочемъ, и этимъ зани- маются немногіе». Правда, съ конца XV в. Московская Русь открылась бо- лѣе значительному вліянію византійской культуры, а не- многимъ позже также культуры западно-европейской, и, не- сомнѣнно, эти вліянія оставили свои слѣды. Однако мало того, что эти слѣды представляютъ каплю знанія въ морѣ невѣжества, они врядъ ли могутъ быть отнесены въ нриходъ русскаго проевѣщенія: «унаследованная Москвой византий- ская мудрость давно уже отжила свой вѣкъ, а явившіяся ей на смѣну европейскія знанія, равнымъ образомъ, уже успѣли утратить кредитъ у себя на родине». Въ самомъ дѣлѣ, вѣдь черпались эти знанія изъ средневѣковыхъ ла- тинекихъ энциклопедий XIII — XV вв., и были они лишь по недоразумѣнію приняты за послѣднее слово науки : есте- ственно, что дни этой псевдонауки были сочтенысъ момента прорубки окна въ Европу, сдѣлавшей невозможными подоб- ный недоразумѣнія. Однако признаніе сомнительной ценности новыхъ знаній не позволяетъ отрицать услуги, оказанной ими уму русскаго человѣка. Пусть этотъ послѣдній по-своему рѣшалъ квад- ратуру круга, зная изъ всѣхъ видовъ низшей математики одну только ариѳметику; пусть онъ, помирившись, скрѣпя сердце, съ закономерностью движеній планетъ, продолжалъ настаивать на томъ, что движутся оне не «животными звѣ- рями», а ангелами Божіими; пусть онъ. съ опаской огля- дываясь на аптеку, какъ на очагъ вольнодумства, шелъ въ