Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 374 — этотъ фактъ, сомнѣваться въ немъ не приходится : мы не имѣемъ •никакого основанія не вѣритъ « торжественному при- знанію Болотова », что « чтен\е романовъ произвело для него, безчисленныя выгоды и пользы » ; до его словами, сердце его «отъ многаго чтенія ихъ исполнилось столь нѣжными и особыми чувствованіями », что онъ « примѣтно ощутили въ себѣ великую перемѣну и самого себя точно каки переро- дившимся»; они стали смотрѣть на «всѣ происшествія въ свѣтѣ какими-то иными и благонравнѣйшими глазами и все сіе вперяло ви него нѣкое отвращеніе оти грубаго и гыус- наго общества и сообщества си порочными людьми». Повто- ряеми, не вѣрить этими словами нельзя, но тѣми болѣе нельзя не сопоставить си ними признанія того же Болотова, каки онъ своего проворовавшагося столяра, «посѣкши не- много, посадили въ цѣпь въ намѣреніи дать ему посидѣть въ ней нисколько дней и потоми повторять сѣченіе поне- многу нисколько рази, дабы оно было ему тѣмъ чувствитель- нѣе ; нельзя также въ цѣляхъ должнаго освѣщенія « торже- ственнаго признанія» не констатировать того факта, что упомянутый столяръ, вновь попавшись въ кражѣ, «уда- вился, боясь, чтобы ему не было 1 за тоі какого истязанія»... Допустимъ, что « лризнанія », писаныыя той же рукой, которая сегодня истязала, а завтра перелистывала страницы чувствительной повѣсти, заключаютъ въ себѣ психологиче- скую загадку, разгадкой которой можетъ служить развй только широкая натура русскаго — и не только русскаго — человѣка : во всякомъ случаѣ можно цитировать именно эти признанія въ подтвержденіе предположенія ничтожности облагораживающаго воздѣйствія романа на русскую жизнь. Если, что до Болотова, плоды чтенія можно усмотреть въ томи, что онъ « никогда не любили драться слишкомъ много, и если кого и сѣкалъ, будучи приневоленъ къ тому необ- ходимостью, то сѣкалъ очень умѣренно, и отнюдь не тира ническимъ образомъ, каки другіе », то вѣдь неизвѣстно еще, много ли было Болотовыхъ въ средѣ читателей-душевла- дѣльцевъ, и много ли было въ ней «другихъ». А такъ какъ болѣе вѣроятно количественное преобладаніе этихъ послѣд- нихъ, то нельзя не прійти къ тому заключенію, что по отно- шенью къ среднему русскому человѣь«у второй половины