Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 435 — Какъ по складу своего ума и характера, такъ и по многимъ стремленіямъ Татищевъ напоминаетъ Петра Великаго и «птенцовъ его гнѣзда», по, можетъ-быть, только болѣе принципіальнаго . Прежде всего, онъ тоже скептикъ и раціоналистъ, въ родѣ Ѳеофана Прокоповича, близко къ « вольнодумдамъ », завзятый врагъ папистовъ и властолюбія церковно-елужителей. Все, противъ чего боролся Ѳеофанъ Прокоповичъ, какъ-то: внѣшнее лоииманіе религіи, при- верженность къ обряду, колдовство, суевѣріе, ложныя чудеса и т. п., а также предосудительное поведеніе духовенства (корысть, любояачаліе, гордость и т. п.) — было нредметомъ вражды и Татищева. Въ признаніи многихъ недоетатковъ, какъ въ русской жизни вообще, такъ и русской церкви въ частности, Татищевъ сходился и съ Посошковымъ. Но была и существенная разница, объясняемая тѣмъ, что Ѳеофанъ Прокоповичъ былъ всегтаки духовное лицо, Посоішкоівъ — крестьянинъ, а Татищевъ — дворянинъ. Менѣе зависимый по своему положенно, воспитанный на началахъ европейской науки, Татищевъ могъ быть болѣе поелѣдовательнымъ въ своей враждѣ къ теократическому обскурантизму, въ отрицаніи «старины», въ защитѣ «евѣтскаго. житія». Та- тищевъ старается внушить своему фиктивному собесѣднику въ «Разговорѣ», что «естественный законъ» человѣческой природы есть такой же «божественный законъ», какъ и тотъ, который записанъ въ священномъ писаніи, и между ними нѣтъ и не можетъ быть противорѣчій, какіе могутъ быть только между « естественными » (или тоже « божествен- ными ») и церковными закономъ, — потому что этотъ есть «не божескій, а самовольный человѣческій », наравнѣ съ «закономъ гражданскими». Отсюда логически вытекаетъ, во-первыхъ, требованіе полной вѣротерпимости, и,' во-вто- рыхъ, право свободнаго изслѣдованія и необходимость свѣт- ской науки, для «знанія правилъ естественнаго закона», т.-е. того, «что человѣку полезно и нужно, и что вредно и не нужно». Авторъ «Разговора» предполагаетъ возраже- ния противъ науки, главными образомъ, съ двухъ сторонъ, — религіозной и политической, — и отвѣчаетъ на нихъ рѣши- тельнымъ опроверженіемъ. На древне-русскія «сумнѣнія» можно сказать, что и изъ священнаго писанія иногда: из- 28 *