Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 440 — « Петриду ». Свой личный идеалъ, какъ писателя, Кантемиръ опредѣляетъ такъ : чистая совѣсть, безпристрастіе, безкоры- ■стіе, изученіе нравовъ, умѣнье отличить вредъ отъ пользы и притоми «писать осторожно», ибо «когда стихи пишу, мню, что кровь пущаю ». Писателей XVIII в. не приходится слишкомъ индивидуализировать : ихъ темы принадлежать скорѣе эпохѣ, чѣмъ имъ лично; лишь къ концу XVIII в. обнаруживается нѣкоторая диференціація общеетвеннаго мнѣнія. Кантемиръ лишь лучшій сыпь своего времени. Хотя Ѳеофанъ Прокоповичи, а затѣмъ Кантемиръ, потомъ и Ломоноеовъ писали хвалебныя оды въ честь русскихъ царей и царицъ, ожидая отъ нихъ покровительства просвѣ- щенію, но всѣ наши правители между Петромъ I и Екатери- ной II немного сдѣлали для просвѣщенія и въ частности для литературы : они скорѣе подавляли ея развитіе. Процессъ « европеизованія » нашего совершался до нѣкоторой степени безсознательно, а потому и разногласно и медленно, но вее;-таки совершался, преимущественно въ средѣ дворян- ской. Въ елизаветинскомъ поколѣніи уже замѣтны успѣхи «людскости», общежитія, науки литературы. Развивается постепенно и самая форма поэтическаго творчества. Въ ней много еще фалыпивыхъ аккордовъ, но «она же приготовила кадры для воспріятія народныхъ и общественныхъ элемен- товъ, которые сдѣлали нашу поэзію Русской» (Веселовскій). «Нѣмецкое вліяніе смѣняется французскими, грубость нра- вовъ и воззрѣній понемногу смягчается, отдѣльныя лица усваиваютъ европейскую утонченность обращенія, привыка- ютъ къ удобствами культурной жизни, увлекаются запад- ными идеями, проникаются болѣе широкими и безкорыстными идеалами» (Каллашъ). Въ петровское время преобладало утилитарно-техническое обученіе, безыдейный реализмъ. Но рядомъ съ обученіемъ идетъ и воспитаніе. Проявляется инте- ресъ къ литературѣ, наставницѣ нравовъ. Образцомъ слу- жить французская литература. Ея форма и отчасти содер- жите условны. Но это было неизбѣжной ступенью къ реализму и, наконецъ. отвѣчало требованіямъ извѣстной соціальной среды. Будетъ время, когда литература сдѣ- лается общественной потребностью и силой, пока же она культивируетъ утонченный удовольствія сердца. ' Отвѣ-