Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 487 — именемъ для глупости и злости ; самъ авторъ называетъ ее «презлою фуріей, которой адскій нравъ дѣлаетъ несчастіе цѣ- лаго дома» ; злая и безчеловѣчная къ однимъ, низкая и трусли- вая въ отношеніи въ другими, она какъ будто все цѣнное для нея въ жизни сосредоточила на Митрофанушкѣ, но какъ гнусна эта эгоистическая нѣжность къ сыну и какъ низ- менны ея понятія о томъ, что нужно человѣку! Мужъ Про- стаковой- безпомощное существо, « уродъ », « рохля », по гру- бому выраженію его жены, то «въ столбнявѣ» стоитъ, то «поретъ такую дичь, что просить у Бога опять столбняка». Братъ Простаковой, Скотининъ, грубъ, какъ бригадиръ, крайне невФжественъ и пошлъ въ своей привязанности къ свиньями. Митрофанушка — достойный плоди «злонравія» семьи. Они прямо отвратителенъ, особенно въ сценѣ съ учи- телями и въ заключительныхъ словахъ къ матушкѣ : « да отвяжись! какъ навязалась»... И таково -то благородное россійское дворянство, надѣленное правами и привиллегіями, призванное устраивать русскую жизнь на началахъ само- управленія и гуманнаго обращенія съ подвластными кре- стьянами, цвѣтъ общества по уму и образованію! Какая злая насмѣшка! Къ сожалѣнію, не карикатура. Сатирики долженъ были подойти въ самому корню зла: къ крѣпост- ному праву, и они намѣтилъ, но, по цензурными условіямъ того времени, не могъ показать во всей рѣзкости живые результаты «режима». Мы достаточно слышимъ о безчело- вѣчномъ обращеніи со слугами, видимъ же на сценѣ непо- корнаго, озлобленнаго «холопа» Тришку и вѣрную забитую рабу Еремѣевну. Комедія, можетъ-быть, выиграла бы, если бы была построена на антитезѣ безотвѣтственности и само- дуретвѣ однихъ и приниженности другихъ, какъ впослѣд- ствіи изобразили Островскій свое «темное царство». Но Фонвизинъ умалилъ и художественное и общественное зна- ченіе своей комедіи, сведя ее къ уроку для дворянства. Дворянскія тенденціи еватерининскаго времени, видно, не чужды были и ему. Основныя идеи и идеалы автора вы- ражены въ благородныхъ лицахъ комедій: Добролюбовъ и Софья — въ « Бригадирѣ », Милонъ, Софья, Правдииъ и Старо- думъ— въ «Недорослѣ». Говорятъ о блѣдности этихъ лицъ, о резонерствѣ. Но гдѣ же было взять живые идеалы? Въ переходный эпохи, когда сознаніе еще не успѣло претво-