Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 66 — «Что жъ дѣлать ? Я самодержавна». Такимъ образомъ изъ приведенныхъ выдержекъ мы видимъ, что сама носитель- ница верховной власти была способна вмѣшаться въ ходъ правосудія, для того, чтобы склонить его вѣсы въ сторону , противоположную истинѣ и справедливости, руководясь при этомъ чувствами личнаго расположения и тщеславія. Если самодержавіе должно было служить прикрытіемъ на- рушенія интересовъ третьихъ лицъ дѣйствуюпцими его же именемъ государственными установлениями, то къ нему, конечно, не приложимъ эпитетъ «законнаго». Въ сравнении съ двумя выхваченными! иизъ конкретной жизни примѣрамнт, оииибки, допунценпшя иі усугубленный Екатериною и въ юридической конструкціи органовъ надзора, пріобрѣтаиотъ лишь теоретический иинтересъ. На самомъ дѣлѣ при ней еще болѣе подчеркивается частно-нравовой харансгеръ въ положении охранителя законностивъ государствѣ. Обязан- ности генералъ-прокурора Еиитерина излагаетъ, по случаио назначенія на эту должность кн. Вяземснсаго, въ собственно- ручномъ и притомъ секретномъ письмѣ. Гарантіями успѣш- ности его дѣятельности она считаетъ« чистосердечіе иі откровенность къ своему государю» со стороны генералъ- прокурора и « совершенную къ прокурору довѣренность государя».- Въ предсказываемой; самой императрицею борьбѣ съ наисильнѣйшими людьми для блюстителя законности «власть государская одна его опора». Въ сомнительныхъ случаяхъ рекомендуется въ первуио голову упованіе на Бога и на самое Екатерину, а капіъ практическое средство для выхода изъ создавшагося положенія обращеніе за диренстивами уже къ одной императрицѣ. При условии «угоднаго мгиѣ поведения, — говоритъ она, — я васъ не вьи- дамъ». Выходить, что исполненіе видовъ императрицы является условіемъ поддержки агентовъ правительства въ борьбѣ съ беззакониемъ, а пожалуй, даже ручательствомъ собственной безнаказанности въ случаѣ преступлений по службѣ. Во всякомъ случаѣ отвѣтственности, предусмотрѣип ной закономъ, вступающей въ силу вслѣдъ за уи^лоне- ніемъ отъ служебнаго долга ии облекаемой въ сообразную преступленію форму, не существовало. «Никто, обвинен- ный! въ лихоимствѣ, — пишетъ итмцератрица въ одномъ изъ