Итоги XVIII века в России. Введение в русскую историю XIX века

— 82 — Заботы Петра Великаго и его ближайшихъ преемниковъ і о войскѣ не распространялись на послѣднее въ полномъ составѣ, такъ какъ все та же неорганизованность русской общественности исключала пока возможность широкаго и нланомѣрнаго политичеекаго или антидинастическаго дви- женія на мѣстахъ, для подавленія которого нужно было Ш разсчитывать на стойкую преданность вооруженной силы. Надежная опора престола и поддержка власти требовалась, | главнымъ образомъ, только въ столицѣ. Еще малороссшскіи | гетманъ Самойловичъ указалъ князю В. В. Голицыну, что «для укрѣпленія за собою власти нужно держать въ Мо- сквѣ одинъ-два полка надежныхъ людей». Этотъ совѣтъ былъ въ точности выполненъ Петромъ Великимъ, не только , создавшимъ гвардію, въ которой первое мѣсто занимали Преображенскій и Семеновскій полки, но и привязавшим ь ее къ своей оеобѣ товарищескимъ обхожденіемъ и разными знаками вниманія и довѣрія, льстившими примитивному самолюбію и тщеславію. По словамъ камеръ-юнкера Ьерх- гольца, Петръ Великій «часто говорилъ, что между гвар- дейцами нѣтъ I -Ш одного, которому бы онъ смѣло не ре- шился поручить свою жизнь». Слѣдующіе государи про-, должаютъ его политику « ласкъ, ухаживаній, привлечет», j очарованій и обольщеній», какъ ее называетъ Е. В. Тарле, противополагающій эту политику близорукому равнодушно къ настроенію въ арміи со стороны французекихъ королей. | . Но фаворитизмъ, перенесенный въ служебный отношенія btj видѣ протекціонизма и непотизма, дѣйствуетъ ослабляюще на связь между арміей въ цѣломъ и престоломъ, какъ та- ковымъ. Насколько сильно было это недовольство въ рядахъі' войска, можно судить хотя бы на основаніи «разныхъ замь- чаній по службѣ армейской» генералъ-поручика Ржевскаго, относящихся къ 1782 г., гдѣ въ одномъ Мѣстѣ мы читаешь: < « Обиды въ произвожденіяхъ честнымъ и заслуженнымъ офи- церамъ, чинимыя для фаворитовъ или пронырливыхъ н, проворныхъ тунеядцевъ, отняли всю охоту къ службѣ и погашаюсь все патріотство ». Дѣйствительно, ни войско, ни ^ чиновничество не были въ XVIII в. элементами устойчивости государства, гарантіями неприкосновенности власти и прь стола, какъ о томъ свидѣтельствуютъ судьбы послѣдняго.і