Ключевский В.О. Очерки и речи

153 заставила вдуматься въ механизмъ народно-хозяйственнаго оборота, тотчасъ живо почувствовалось, что можетъ сдѣлать государственная власть для устраненія возникающихъ въ немъ замѣшательствъ. Въ эти тяжелые годы стоялъ близко къ царю человѣкъ, который добрымъ примѣромъ показалъ, какъ можно соеди- нить частную благотворительность съ общественной и на чувствѣ личнаго состраданія построить устойчивую систему благотворительныхъ учрежденій. Это былъ Ѳ. М. Ртищевъ, ближній постельничій, какъ бы сказать оберъ-гофмейстеръ при дворѣ царя Алексѣя Михайловича, а потомъ его дво- рецкій, т.-е. министръ двора. Этотъ человѣкъ одно изъ луч- шихъ воспоминаній, завѣщанныхъ намъ древнерусской ста- риной. Одинъ изъ первыхъ насадителей научнаго образова- нія въ Москвѣ XVII вѣка, онъ принадлежалъ къ числу крупныхъ государственныхъ умовъ Алексѣева времени, столь обильнаго крупными умами. Ему приписывали и мысль упо- мянутой кредитной операціи съ мѣдными деньгами, пред- ставлявшей небывалую новость въ тогдашней финансовой политикѣ, и не его вина, если опытъ кончился неблагопо- лучно. Много занятый по службѣ, пользуясь полнымъ довѣ- ріемъ царя и царицы и большими уваженіемъ придворнаго общества, воспитатель царевича Алексѣя, Ртищевъ поставилъ задачей своей частной жизни служеніе страждущему и ну- ждающемуся человѣчеству. Помощь ближнему была постоян- ной потребностью его сердца, а его взглядъ на себя и на ближняго сообщали этой потребности характеръ отвѣтствен- наго, но непритязательнаго нравственнаго долга. Ртищевъ принадлежалъ къ числу тѣхъ рѣдкихъ и немного страшных ь людей, у которыхъ совсѣмъ нѣтъ самолюбія, по крайней мѣрѣ, въ простомъ ходячемъ смыслѣ этого слова. Наперекоръ при- родными инстинктами и исконными людскими привычкамъ въ заповѣди Христовой любить ближняго своего, какъ самого себя, они считали себя способными исполнять только первую часть: онъ и самого себя любили только для ближняго, счи-