Ключевский В.О. Очерки и речи

— 173 — читъ въ его словахъ, когда онъ за три года до своей смерти писалъ, полемизируя съ кн. Щербатовымъ, что не имѣлъ еще времени прочесть всѣ эти заманчивыя рѣдкости, обѣ- щающія много важныхъ открытій, какъ бы предчувствуя, что онъ уже не успѣѳтъ это сдѣлать *). Болтинъ пользовался авторитѳтомъ глубокаго знатока русской исторіи среди людей, его знавшихъ и интересовав- шихся этимъ предметомъ. Къ нему обращались за указа- ніями, спрашивали о его мнѣніяхъ; сама императрица поль- зовалась его содѣйствіемъ въ своихъ занятіяхъ русскою исто- ріей и даже отдавала на его суровый судъ то, что она, по ея выраженію, „марала по исторіи“ (que je griffonnais sur l’histoire). Но ему было уже 50 лѣтъ, а въ русской литера- турѣ еще не появлялось прямыхъ слѣдовъ, накопленныхъ его многолѣтними трудами историческихъ знаній. Вѣроятно, эти знанія вмѣстѣ съ нимъ и умерли бы, если бы съ 1783 года не начала издаваться въ Парижѣ подъ пышнымъ заглавіемъ Исторія древней и новой Россіи нѣкоего Деклерка. Не случилось ничего особеннаго: французскій врачъ по про- фессіи и русскій педагогъ, даже почетный членъ русской акадѳміи наукъ, по игрѣ случая, по авантюрѣ, чувствитель- ный поэтъ и афѳристъ, немножко Донъ-Кихотъ и немножко Хлестаковъ, Леклеркъ перѳхватилъ наскоро нѣсколько извѣ- стій у своего соотечественника Левека и нѣсколько у рус- скихъ своихъ корреспондентовъ, въ томъ числѣ у кн. Щер- батова, и, исказивъ, какъ умѣлъ, сообщенное ему и имъ прочитанное, смастерилъ изъ всего этого многотомную книгу, въ которой обѣщалъ изложить всестороннюю исторію Россіи, т.-е. далъ читателю кучу „всякой всячины", какъ выразился Болтинъ. Между прочимъ, новый историкъ наговорилъ не- мало обидныхъ вещей для русскаго національнаго самолюбія и надѣлалъ много новыхъ ошибокъ, которыхъ не успѣли еще сдѣлать другіе историки Россіи. Все это было въ порядкі *) Примѣч. на кн. Щербатова, 1, 252.