Ключевский В.О. Очерки и речи

— 187 — а общечеловѣческое — то, что обыкновенно и что вездѣ встрѣ- чается. Поэтому темныя пятна, выступающія въ жизни отдѣль- ныхъ народовъ, русскаго, какъ и другихъ, надобно поста- вить на счетъ общаго несовершенства человѣческой природы, а подвиги и доблести, какъ злаки, выращиваемые мѣстными силами климата и почвы, должны быть причислены къ каче- ствамъ національнаго характера, ни у кого не заимствуе- мыми и никѣмъ не повторяемымъ, имѣющимъ свой корень во .врожденномъ свойствѣ душъ россійскихъ“. Стало быть, необходимо изучать мѣстную отечественную исторію, но не- премѣнно совмѣстно съ общею исторіей человѣчества, чтобы распознать, какіе страсти и пороки свойственны намъ, какъ людямъ, и какія доблести должны быть усвоены намъ, какъ русскими. Такое развитіе космополитической идеи можно признать довольно неожиданными и гибкими оборотами рус- ской патріотической діалектики прошлаго вѣка: космополи- тизмъ, обыкновенно враждебный мѣстному, національному, какъ чему-то зоологическому, были употребленъ опорой и стимуломъ патріотическаго чувства, и изъ историко-философ- скаго міросозерцанія, изъ идеальнаго общечеловѣческаго мѣрила превратился въ простой методологическій пріемъ, сталъ чѣмъ-то вродѣ химической кислоты, употребляемой для очистки туземнаго металла отъ общечеловѣческой при- мѣси. Въ такой діалектикѣ сказалось напряженіе оборони- тельнаго отпора, вызваннаго усиленными натискомъ, какой во имя чѳловѣчества дѣлали тогда на самобытность русской жизни. Въ этомъ методологическомъ космополитизмѣ не могло быть много того оптимизма, къ какому были наклонны чи- стые космополиты. Одинъ изъ послѣднихъ, молодой „русский путешественники “ по Западной Европѣ, ребромъ поставили совершенно обратную формулу космополитизма въ своихъ путевыхъ письмахъ, печатавшихся въ послѣдній годъ жизни Болтина, сказавъ: „все народное ничто предъ человѣческимъ; главное дѣло быть людьми, а не славянами". Такой космо- политизмъ, по нризнанію его проповѣдника, питался созер-