Ключевский В.О. Очерки и речи

— 25 — мысль которыхъ не ходитъ, а летаеть и поддается только добровольно. Въ преподаваніи самое важное и трудное дѣло заставить себя слушать, поймать эту непосѣдную птшгу юношеское вниманіе. Съ удивленіемъ вспоминаешь, какъ и чѣмъ умѣли возбуждать и задерживать это вниманіе иные преподаватели. П. М. Леонтьевъ совсѣмъ не былъ мастеръ говорить. Живо помню его приподнятую надъ каѳедрой правую съ вилкообразно вытянутыми пальцами руку, кото- рая постоянно надобилась въ подмогу медленно двигавше- муся, усиленно искавшему словъ, какъ будто усталому языку, точно она подпирала тяжелый возъ, готовый ска- титься подъ гору. Но, бывало, напряженно слѣдишь за раз- вертывавшейся постепенно тканью его ясной, спокойной, не- торопливой мысли, и вмѣстѣ съ ударомъ звонка предметъ лекціи, какое-нибудь римское учреждение, вырѣзывался въ сознапіи скульптурной отчетливостью очертапій. Казалось, самъ бы сеичасъ повторилъ всю эту лекцію о предметѣ, о ісоторомъ за 40 минуть до звонка не имѣлъ понятія. Извѣстно, какъ тяжело слушать чтеніе написанной лекціи. Но когда Ѳ. И. Буслаевъ вступалъ торопливымъ шагомъ на каоедру и, развернувъ сложенные, какъ складываютъ прошенія, листы, исписанные крупными и кривыми строками, начиналъ читать своимъ громкимъ, какъ бы нападающимъ голосомъ, о скандинавской Эддѣ или какой-нибудь русской легендѣ, сопровождая чтеніе ударами о каѳедру правой руки съ зажатымъ въ немъ карандашемъ, биткомъ набитая ооль- шая словесная, часъ назадъ только что вскочившая съ холодныхъ постелей гдѣ-нибудь на Козихѣ или Бронной (Буслаевъ читалъ рано по утрамъ первокурсникамъ трехъ факультетовъ), — эта аудиторія едва замѣчала, какъ про- летали 40 урочныхъ минуть. Не безполезно знать, какими средствами достигаются такіе преподавательскіе результаты и какими пріемами, каішмъ процессомъ складывается уче- ническое впечатлѣніе. Въ этомъ отношеніи воспоминаніе объ учителѣ можетъ пригодиться и тому, кто не былъ его ученикомъ.