Ключевский В.О. Очерки и речи

'HI Достойно вниманія, что люди, близко наблюдавшіе Екате- рину II, принимаясь разбирать ея характеръ, обыкновенно на- чинали съ ея ума. Правда, въ умѣ не отказывали ей далее ея недруги, кромѣ ея мужа, который, впрочемъ, и не считался компетентнымъ экспертомъ въ такомъ дѣлѣ. Однако это не была самая яркая черта характера Екатерины: она не пора- жала ни глубиной, ни блескомъ своего ума. Конечно, такому умнику, какъ ея ставленникъ король польскій Станиславъ Понятовскій, который не могъ шагу ступить безъ того, чтобы не сказать красиваго словца н не сдѣлать глупости, умъ Екатерины II должѳнъ былъ казаться необъятной величиной. „Тамъ очень умны, тамъ, — писалъ онъ про Екатерину г-жѣ Жоффренъ, — но ужъ очень гоняются за умомъ“. По- слѣднее — напраслина на Екатерину и сказано по привычкѣ судить о другихъ но себѣ: кто гоняется за тѣмъ, чѣмъ уже владѣетъ? Екатерина была просто умна и ничего болѣе, если только это — малость. У нея былъ умъ не особенно тонкій и глубокій, за то гибкій и осторожный, сообразительный, умный умъ, который зналъ свое мѣсто и время и не кололъ глазъ другимъ. Екатерина умѣла быть умна кстати и въ мѣру. Она, которой со всѣхъ сторонъ напѣвали въ уши о ея великомъ умѣ, такъ простодушно признавалась доктору Циммерману на верху своей славы, что знала весьма много людей несравненно умнѣе ея. У нея вообще не было ника- кой выдающейся способности, одного господствующаго та- ланта, который бы давилъ всѣ остальныя силы, нарушая равновѣсіе духа. Но у нея былъ одинъ счастливый даръ, производившій наиболѣе сильное впечатлѣніе: памятливость, наблюдательность, догадливость, чутье положенія, умѣнье быстро схватить и обобщить всѣ наличныя данныя, чтобы во-врѳмя принять рѣшеніе, выбрать тонъ, въ случаѣ надоб- ности благоразумная мораль и умѣренно согрѣтое чувство — всѣ эти мелкія пружины, изъ дѣятельности которыхъ сла-