Ключевский В.О. Очерки и речи

— 384 — только капля въ морѣ“. Но, утѣшала она себя, „послѣ меня будутъ слѣдовать моимъ началамъ“ и докончатъ недодѣлан- ное. „Когда добрый попечитель убѣлсдается въ несбыточности плановъ сдѣлать зависящихъ отъ него людей счастливыми, создавъ имъ лучшее положеніе, онъ старается по крайней мѣрѣ сдѣлать ихъ болѣе довольными ихъ прежнимъ положе- ніемъ, внушивъ имъ лучшія мысли и чувства. Видя невоз- можность перестроить русскую жизнь новыми законами и учрежденіями, Екатерина хотѣла лучше настроить русскую мысль новыми идеями и стремленіями, предоставивъ ей са- мой перестраивать жизнь. Не рѣшившись стать радикальной преобразовательницей государства, она хотѣла остаться вос- питательницей народа. Потому, не трогая основъ сущѳствую- щаго порядка, она стала дѣйствовать на умы. Власть, оста- ваясь военно-полицейскимъ стражемъ внѣшней безопасности и внутренняго благочинія, въ ея рукахъ стала еще пропо- вѣдницей свободы и просвѣщенія. Екатерина не стѣснила пространства власти, но смягчила ея дѣйствіе, принявъ въ руководство эти принципы, и тѣмъ сдѣлала менѣе ощути- тельной ея безпредѣльность, ибо руководящіе принципы власти казались ея предѣлами. Екатерина не дала народу свободы и просвѣщѳнія, потому что такія вещи не даются пожалованіемъ, а пріобрѣтаются развитіемъ и сознаніемъ, зарабатываются собственнымъ трудомъ, а не получаются да- ромъ, какъ милостыня. Но она дала умамъ почувствовать цѣну этихъ благъ, если не какъ основъ общественнаго по- рядка, то по крайней мѣрѣ какъ удобствъ частнаго, личнаго существованія. Это чувство было тѣмъ ободрительнѣе, что еще не ослаблялось тогда пониманіемъ жертвъ и усилій, какими пріобрѣтаются эти блага, а тѣснота сферы, отведен- ной для ихъ дѣйствія, не замѣчалась, узкость башмака не чувствовалась въ обаяніи „безсмертной славы, какую она пріобрѣла во всемъ свѣтѣ", говоря словами Болотова. Эта слава была новымъ впечатлѣніемъ для русскаго общества, и въ ней тайна популярности Екатерины. Въ ея всесвѣтной