Ключевский В.О. Очерки и речи

— 397 — всякаго рода музыкальные инструменты, одѣлъ своихъ людей въ ливрею по иностранному образцу, а по другому извѣстію себѣ самому сшилъ платье иноземнаго покроя для охотни- чьихъ поѣздокъ, несмотря на упреки патріарха, который, наконецъ, радѣя о душѳвномъ спасеніи добраго боярина, выпросилъ себѣ на время подъ благовидными предлогомъ опасные костюмы и изрѣзалъ ихъ въ куски. Это — тотъ са- мый Романовъ, англійскій ботикъ котораго, найденный Пе- тромъ Великимъ въ измайловскомъ амбарѣ дѣдушки, сталъ родоначальникомъ русскаго флота. Другой бояринъ, Б. И. Морозовъ, воспитатель Алексѣя Михайловича, ввелъ ту же новизну во дворецъ государевъ, одѣлъ своего питомца и со- стоявшихъ при немъ сверстниковъ его въ нѣмецкое платье, ввелъ даже въ учебную программу царевича пріѳмъ нагляд- наго обученія, знакомя его съ нѣкоторыми предметами по- средствомъ нѣмецкихъ гравированныхъ картинокъ. Третій придворный, Ѳ. М. Ртищевъ, среди поднявшихся толковъ о необходимости школьнаго образованія, вызвали въ осно- ванный имъ подъ Москвой монастырь нѣсколько десятковъ ученыхъ малорусскихъ монаховъ „ради россійскаго рода просвѣщенія, свободныхъ мудростей ученія“ и посылалъ къ ними московскую приказную молодежь учиться языками, грамматикѣ славянской, греческой и латинской, „даже до риторики и философіи“. Возникъ спроси на книги, по кото- рыми можно было бы безъ усиленной подготовки познако- миться съ западно-европейскою политикой и наукой, — и кіевскіе ученые съ переводчиками Посольскаго приказа со- ставляли, переводили и издавали космографіи, лексиконы, грамматики, разнаго рода энциклопедическіе сборники. Такъ съ каждыми шагомъ все смѣлѣе ступали по пути, на который такъ робко вступили. Повторилось или продолжа- лось то, что было при царѣ Борисѣ, только въ болынихъ размѣрахъ и съ меньшимъ раздумьемъ. Простое любопытство смѣнилось научною любознательностью; что сперва считалось увлечѳніемъ нетерпѣливыхъ и легкомысленныхъ головъ, было