Ключевский В.О. Очерки и речи

437 — приходилось ирезъ обрядъ проникать неумѣлой мыслью въ смыслъ слова Божія, въ образѣ грубымъ сердцемъ искать духа. Въ первую и долгую пору христианской жизни Руси церковный обрядъ оставался для новопросвѣщенной паствы наиболѣе доступнымъ источникомъ религіозныхъ впечатлѣ- ній. Такимъ образомъ церковный обрядъ получалъ значеніе пропедевтическаго средства богопознанія и въ этомъ зна- ченіи становился какъ бы рядомъ съ основными источника- ми вѣроученія. Безспорно, богословски правъ, кто съ от- тѣнкомъ грусти или сожалѣнія говорить о нреобладаніи обрядности, формализма въ церковной жизни и религіоз- номъ сознаніи древней Руси. Но школьнику необходимо выучить буквы и склады, чтобы прочитать и понять печат- ную книгу, которую Гуттенбергъ набралъ на типографскомъ станкѣ тѣми лее буквами и складами, умѣя уже читать вся- кую книгу. У новыхъ церковныхъ обществъ не было дру-- гого менѣе механическаго способа изученія азбуки хри- стианства. Древнерусскіе памятники сохранили характерный указа- нія на ходъ изученія этой обрядовой азбуки въ древней Руси. Прежде всего христіанскій храмъ дѣйствовалъ на внѣшнія чувства, поражалъ благолѣпіемъ обстановки, освѣ- щѳніемъ, иконами, позолотой, торжественностью служенія. По сказанію нашей древней лѣтописи, послы кн. Владиміра, введенные въ цареградскій храмъ во время службы, не знали, какъ признавались послѣ, гдѣ они, на землѣ или на небѣ. При простотѣ построекъ и домашней обстановки того времени человѣкъ не видѣлъ вокругъ себя ничего, по величе- ственности и красотѣ похожаго на то, что онъ встрѣчалъ въ церкви. Потомъ и мысль стала вовлекаться въ церковный об- рядъ и при обсужденіи недоумѣнныхъ случаевъ обрядовой практики обнаружила не мало мелочной, но напряженной, дѣтски-пугливой казуистики. Тревожно волновались умы во- просами, когда поститься и что ѣсть въ тотъ или другой день поста, можно ли ѣсть удавленину, можно ли служить литургію