Ключевский В.О. Очерки и речи

ческихъ писателей виновато злоупотреблеиіе богословскимъ языкомъ и насколько тому виной недостатокъ богословска- го пониманія. Особый характеръ придало начальному старообрядческому движѳнію то обстоятельство, что это движеніе шло изъ го- родовъ и монастырей, тогдашнихъ центровъ книжнаго обра- зованія. Сельское населеніе оставалось спокойно и далее равнодушно къ никоновскимъ новшествамъ, пока среди него не появлялся изъ сосѣдняго города или монастыря пропо- вѣдникъ, который, поднявъ руку съ двуперстно-сложеннымъ крестнымъ знаменіемъ, принимался убѣждать сельскихъ иро- стецовъ, чтобы они непоколебимо стояли за древлецерков- ное благочестіе противъ новинъ Никона патріарха, предтечи антихристова. Обыкновенно это были монахи, церковнослу- жители, нерѣдко купцы, рѣже приказные, — все начетчики, которые, хорошо затвердивъ подходящіе тексты и аргу- менты, повторяли ихъ предъ собравшейся толпой, плѣняя ее въ послушаніе своей вѣрѣ не столько книленою ученостью и аргументаціей, сколько настойчивымъ тономъ непреклон- наго вѣрованія, признаками подвижническаго отреченія отъ земныхъ благъ на измолсденномъ лицѣ и въ худомъ одѣяніи, а также слухами о дивныхъ формахъ ихъ домашняго или келейнаго „богораднаго жестокаго житія“, чѣмъ, напри- мѣръ, поражалъ умы знаменитый въ свое время вязниковскій расколоучитель Капитонъ. Первые и лучшіе исторіографы старообрядчества С. Денисовъ и И. Филипповъ выводятъ 'сонмы такихъ мѣстныхъ проповѣдниковъ со всѣми пріемами ихъ проповѣди. Никоновы новшества, расходясь по обла- стямъ, прежде всего становились извѣстны городскимъ обывателямъ, и тогда „весь градъ подобно морю обуре- ваему неукротимо волновашеся 1'. Если въ немъ обрѣтались ревнители древне-церковнаго благочестія „предобліи твер- дые адаманты “, они увѣщевали согражданъ крѣпко за оте- ческіе святые догматы стоять даже до самой смерти. То же повторялось и въ монастыряхъ. Начинались преслѣдованія