Ключевский В.О. Очерки и речи

— 460 — ярко выраженъ этотъ страхъ, создававшій такую воспріим- чивую почву для старообрядческой пропаганды и овладѣвав- шій даже людьми, хорошенько не понимавшими, въ чемъ дѣло. У Аввакума былъ сынъ духовный, юродивый и под- вижники „крѣпкому подвигу“, котораго они сами дивился: молился онъ до „перетути великой 11 , въ ночь по тысячѣ земныхъ поклоновъ „ отбрасывали зиму и лѣто ходили босой въ одной рубашкѣ, въ такомъ видѣ зимой 5 лѣтъ бѳзпрестанно мерзи на морозѣ, таки что ступни твердѣли и въ избѣ стучали по полу, какъ деревяшки. Но когда было нужно, онъ одѣвался и держали себя въ порядкѣ. У него былъ новопечатный Псалтырь, по которому онъ, вѣроятно, правили келейное правило, ничего въ немъ не замѣчая дурного. Аввакумъ растолковали ему, что такое новыя книги. Въ ужасѣ схватили онъ ниісоніанскую книгу и бросили въ печь, проклиная всякую новизну: „зѣло у него во Христа вѣра горяча была", добавляетъ повѣство- ватель. Но эта горячность поддерживалась плохою пищей, питалась инерціей, запущенностью религіознаго чувства, закоснѣніемъ, застоялостью религіознаго сознанія. Эти не- достатки и были основными мотивами старообрядческаго противленія никоновымъ новшествами. И религіозное чув- ство, конечно, развивается, какъ все на свѣтѣ, изъ суе- вѣрнаго страха передъ грозными божествомъ, перераба- тываясь въ кроткій страхъ Божій, какъ постоянное бла- гочестивое настроеніе. Наше старообрядчество XYII в. остановилось на томъ моментѣ . этого развитая, когда бого- почитаніе, облеченное въ сложную и строго обязательную систему обрядовъ и правили благоповѳденія, требовавшихъ прежде всего воздержанія и труда тѣлеснаго, стало въ простонародномъ пониманіи и обиходѣ мастерствомъ, умѣньемъ молиться, чтобы успѣшнѣе вымолить желаемое. Такое утилитарно-техническое и дисциплинарное направ- леніе религіозности оказывало извѣстное воспитательное дѣйствіе, размягчало невоздѣланное чувство, сдерживало