Ключевский В.О. Очерки и речи

— 472 — нѣсколько по-своему, не какъ подробно обдуманный нланъ дѣйствій или запасъ готовыхъ отвѣтовъ на всевозмолсные запросы жизни, а являлся случайной импровизаціей, мгно- венной вспышкой постоянно возбужденной мысли, ежеминутно готовой отвѣчать на всякій запросъ жизни при первой съ нимъ встрѣчѣ. Мысль его вырабатывалась на мелкихъ подроб- ностяхъ, текущихъ вопросахъ практической дѣятельности, мастеровой, военной, правительственной. Онъ не имѣлъ ни досуга, ни привычки къ систематическому размышленііо объ отвлечещшхъ предметахъ, а воспитаніе не развило въ немъ и наклонности къ этому. Но когда среди текущихъ дѣлъ ему встрѣчался такой предметъ, онъ своей прямой и здоро- вой мыслью составлялъ о немъ сужденіе такъ ate легко и просто, какъ его зоркін глазъ схватывалъ структуру и назна- ченіѳ впервые встрѣченной машины. Но у него всегда были наготовѣ двѣ основы его образа мыслей и дѣйствій, прочно заложенный еще въ ранніе годы подъ неуловимыми для насъ вліяніями: это' — неослабное чувство долга и вѣчно напряжен- ная мысль объ общемъ благѣ отечества, въ служеніи кото- рому и состоитъ этотъ долгъ. На этихъ основахъ держался и его взглядъ на свою царскую власть, совсѣмъ непривыч- ный древнерусскому обществу, по бывшій начальнымъ, исход - нымъ моментомъ его дѣятельности и вмѣстѣ основнымъ ея регуляторомъ. Въ этомъ отношеніи древнерусское полити- ческое сознаніе испытало въ лицѣ Петра Великаго крутой нереломъ, рѣшительный кризисъ. Ближайшіе предшественники Петра, московскіе цари новой дннастіи, родоначальникъ которой сѣлъ на московскій пре- столъ не по отцовскому завѣщанію, а по всенародному избра- нно, конечно, не могли видѣть въ управляѳмОмъ ими госу- дарствѣ только свою вотчину, какъ смотрѣли на него государи прежней династіи. Та дияастія построила государство изъ своего частнаго удѣла и могла думать, что государство для нея существуетъ, а не она для государства, подобно тому, какъ домъ существуетъ для хозяина, а не наоборотъ. Изби-