Ключевский В.О. Очерки и речи

говорятъ, якобы каковы министры у государей, таковы и дѣла ихъ, такъ я думаю о томъ совсѣмъ наиротивъ, что мудрые государи умѣютъ и умныхъ совѣтниковъ выбирать и вѣрность ихъ наблюдать. Потому у мудраго государя не можетъ быть глупыхъ министровъ, ибо онъ можетъ о досто- инствѣ каждаго разсудить и правые совѣты отличить". Петръ выелушалъ все терпѣливо и, расдѣловавъ Долгорукаго, ска- залъ: „Благій рабе вѣрный, въ малѣ былъ еси мнѣ вѣренъ, надъ многими тя поставлю' 1 . Мен- шикову и другимъ сіѳ весьма было прискорбно,— такъ закан- чиваете свой разсказъ Татищевъ, — и они всѣми мѣрами усиливались озлобить его государю, но ничего не успѣли". Скоро представился и удобный къ тому случай. Въ 1718 г. слѣдственное дѣло о щаревичѣ вскрыло предосудительный сношенія съ нимъ одного изъ князей Долгорукихъ и дѳр- зкія слова его о царѣ. Бѣда потерять доброе имя грозила фамиліи. Но энергическое оправдательное письмо старшаго въ родѣ князя Якова къ Петру, уваженное царемъ, помогло провинившемуся избавиться отъ розыска, а фамиліи отъ бѳзчестья носить званіе „злодѣйскаго рода". Петра занимало не соперничество съ отцомъ, не счеты съ прошедшимъ, а результаты настоящаго, одѣнка своей дѣятель- ности. Онъ одобрилъ все, сказанное на пиру княземъ Яко- вомъ, согласился, что на ближайшей очереди реформы стало устройство внутренней расправы, обезпеченіе правосудія. Отдавая предпочтете- въ этомъ дѣлѣ отцу, князь Долгору- кій имѣлъ въ виду его законодательство, особенно Уложеніе. Какъ практическій законовѣдъ, онъ лучше многихъ понималъ и значеніе этого памятника для своего времени, и его уста- рѣлость во многомъ для настоящаго. Но и Петръ не хуже Долгорукаго сознавалъ это и самъ возбудилъ вопросъ объ этомъ задолго до бесѣды 1717 г., еще въ 1700 г. приказавъ пересмотрѣть и пополнить Уложеніе новоизданными узако- неніями, а потомъ въ 1718 г., вскорѣ послѣ описанной бесѣды, предписалъ свести русское Уложеніе со шведскимъ.