Ключевский В.О. Очерки и речи

сдѣлали нашу военную исторію XV III в. Это пѣхотные армейскіе офицеры и въ этомъ чинѣ они протоптали слав- ный путь отъ Кунерсдорфа до Рымника и до Нови. Они съ русскими солдатами вынесли на своихъ ллечахъ дорогіе лавры Миниховъ, Румянцовыхъ и Суворовыхъ. Пушкинъ отмѣтилъ два вида недоросля или, точнѣе, два момента его исторіи. одинъ является въ Петрѣ Андреевичѣ Гриневѣ, невольномь пріятелѣ Пугачева, другой въ наивномъ беллетристѣ и лѣто- писцѣ села Горохина Иванѣ Петровичѣ Бѣлкинѣ, уже чело- вѣкѣ XIX в., „времени новѣйшихъ Митрофанѣ“. Къ обоими Пушкинъ отнесся съ сочувствіемъ. ІІедаромъ и капитанская дочь М. И. Миронова предпочла добродушнаго армейца Гри- нева остроумному и знакомому съ французской литературой гвардейцу ПІвабрину. Историку ХТІІІ в. остается одобрить и сочувствіе Пушкина, и вкусъ Марьи Ивановны. Такова у Пушкина коллекція художественно-историче- скихъ портретовъ, которые всѣ изображаютъ одинъ и тотъ же типъ въ его видоизмѣненіяхъ. Рядъ ихъ замыкается со- временникомъ поэта — Е. Онѣгинымъ. Герой особаго рода, онъ однако сродни своими предшественниками: и Іроекуровъ, и Верейскій, и Митрофаны всѣхъ сортовъ—всѣ они прямые или боковые его предки. Онѣгинъ — лицо столько же исто- рическое, сколько поэтическое. Мы всѣ читали сочиненія и записки людей, чаявшихъ обновленія Россіи послѣ войнъ за освобожденіе Европы. Припоминая читанное, мы знаемъ, чѣмъ были Онѣгины нослѣ 1815 года. Поэма Пушкина разсказываетъ, чѣмъ стали они послѣ 1825 г. Это Чацкіе, уставшіе говорить и съ разбитыми надеждами, а поэтому скучающіе. Позже, у Лермонтова, они являются страдающими отъ скуки на горахъ Кавказа, какъ другіе въ то время страдали, хотя и не отъ одной скуки, за горами V рала. Такъ, у Пушкина находимъ довольно связную лѣтопись нашего общества въ лицахъ за 100 л. слишкомъ. Когда эти лица рисовались, масса мемуаровъ XVIII в. и начала XIX в. лежала подъ спудомъ. Въ наши дни они выходятъ на свѣтъ.