Ключевский В.О. Очерки и речи

— 68 — никъ. Для насъ онъ не былъ ни тѣмъ, ни другимъ: мы не разбирали его, какъ разбирали тогда новыя повѣсти Турге- нева; но мы и не комментировали его, какъ Слово о полку Игоревѣ или Недоросля. Онъ не былъ для насъ только романъ въ стихахъ, случайное и мимолетное литературное впечатлѣніе: это было событіе нашей молодо- сти, наша біографичѳская черта, переломъ развитія, какъ выходъ изъ школы или первая любовь. При первомъ чтеніи мы беззащитно отдавались обаянію стиха, описаній природы, задушевности лирическихъ отступленій, любовались подроб- ностями, составлявшими декораціи драмы, разыгранной въ романѣ, не обращая особеннаго вниманія на самую драму. Потомъ, перечитывая романъ, мы стали вдумываться и въ эту драму, въ ея несложную фабулу и трагическую развязку, задавать себѣ вопросы и изъ отвѣтовъ на нихъ извлекать житейскія правила. Мы горько упрекали Онѣгина, зачѣмъ онъ убилъ Ленскаго, хотя не вполнѣ понимали, изъ-за чего Ленскій вызвалъ Онѣгина. Каждый изъ насъ давалъ себѣ слово не отвергать такъ холодно любви дѣвушки, которая его такъ полюбить, какъ Татьяна любила Онѣгина, и особенно если напишетъ ему такое же хорошее письмо. Читая О н ѣ- гина, мы впервые..- учились наблюдать и понимать житей- скія явленія, формулировать свои неясный чувства, разби- раться въ безнорядочныхъ порывахъ и стремленіяхъ. Это былъ для насъ первый житейскій учебникъ, который мы робкою рукой начинали листовать., доучивая свои школьные учебники; онъ послужили намъ „дрожащимъ, гибельньшъ мосткомъ", по которому мы переходили черезъ кипучій темный потокъ, отдѣлявшій наши школьные уроки отъ пер- выхъ житейскихъ опытовъ. Можетъ быть, такое отношеніе къ роману было педагогическими недосмотромъ нашихъ вос- питателей или нашими эстетическими порокомъ; можетъ быть, это было только преждевременными и излишними на- цряженіемъ эстетическаго чувства, предохранившими насъ отъ многихъ дѣйствительныхъ пороковъ. Я этого не знаю;