Передуманное и прежитое

— 104 — намѣреніемъ освѣдомиться объ его здоровьѣ и узнать объ ожидающей меня участи. Онъ встрѣтилъ Льва Николаевича въ передней и объяснилъ ему дѣль своего посѣщенія. Тотъ очень привѣтливо пригласили его въ свой кабинетъ. Каби- нетъ этотъ, по словами мужа моего, представляли пустую комнату си кроватью, двумя стульями, станкомъ, вѣроятно, для шитья сапоги (таки какъ Толстой выучился въ по- слѣднее время шить сапоги) и узломъ бѣлья въ углу. Леви Николаевичи просили передать мнѣ, что сегодня ему несравненно лучше, что оігь намѣтилъ быть у меня около трехъ часовъ и иепремѣнно исполнитъ это намѣ- реніе. Получивши это извѣстіе во второмъ часу, я прежде всего позвала кельнера и объяснила ему, что около трехъ часовъ ко мнѣ пріѣдетъ графъ Толстой и, чтобы въ то время, какъ онъ будетъ у меня, онъ никого не принимали и говорили, что меня нѣтъ дома. Я внушала ему все это таки вразумительно, что, казалось, никакихъ недоразумѣній произойти не можетъ. Какъ провела я эти два часа, затрудняюсь объяснить — пробовала читать, писать, укладывать вещи въ дорогу, — ни- чего не выходило. Кончилось тѣмъ, что я по-вчерашнему сѣла въ уголъ на кресло и, такъ сказать, окаменѣла. Въ пять минутъ четвертаго какой-то незнакомый мнѣ старческій голоси явственно произнеси: «Это номеръ 93? — «Ихъ дома нѣтъ-», отвѣчалъ солидно наши важный кель- неръ. Я, какъ сумасшедшая, бросилась къ двери. Передо мной стояли человѣкъ невысокаго роста, съ ши- рокими мускулистыми лицомъ, съ длинною, мужицкою не- чесанною бородою съ просѣдыо, въ поношенной сѣрой блузѣ, опоясанной кожаными поясомъ, въ широкихъ сѣрыхъ ша- роварахъ, спрятанныхъ въ сапоги самаго безобразнаго фа- сона (вѣроятно, собственнаго издѣлія) и въ узкомъ, поры- жѣломъ пальто нараспашку. Сходство съ портретомъ по- могло мнѣ рѣшить, что это были Левъ Толстой. Онъ съ трудомъ стали стаскивать рукава своего узковатаго пальто. Я дѣлала выразительные жесты кельнеру, чтобы тотъ по- моги ему, но напрасно. Онъ стояли съ лицомъ, выражав-