Передуманное и прежитое

— 294 — сказать, что за три мѣсяца пребыванія моего за границей я не получила ни единаго намека въ этомъ направленіи. Но возвратимся къ нити разсказа: какъ ни бодро чув- ствовала я себя физически и нравственно, но равнодушіе проходившей публики ужасно огорчало меня; правда, книга въ роскошномъ переплетѣ лежала теперь на шопитрѣ, на которомъ не было ни пылинки, и я безотлучно сидѣла подлѣ, готовая давать всякаго рода разъясненія, но при ней не было ни вывѣски, ни объявленій, ни брошюръ, и никто не обращали на нее ровно никакого вниманія. Злобно и презрительно смотрѣла я на эту индиферентную толпу. Лица прохожихъ казались мнѣ положительно глупыми и тупыми: съ посоловѣвшими отъ выставочнаго утомленія глазами, съ крупными каплями пота на лбу, они какъ-то безсмысленно стремились впереди, почти не глядя по сто- ронамъ. Особенно бѣсили меня барышни, которыя, заслы- шавши звуки органа, неумолкаемо терзавшаго слухи въ нашемъ русскомъ отдѣлѣ, начинали кривляться, немножко подплясывать и кокетничать съ своими кавалерами, вмѣсто того, чтобы обратить вниманіе на книгу «Что читать народу » . Огромный мѣдный Будда попрежнему смотрѣлъ на меня съ иронической улыбкой, и я продолжала чувствовать на себѣ презрительный взглядъ его узкихъ глазъ. Наконецъ я получила отъ переводчика изъ Петербурга рукопись, на которую возлагала всѣ свои надежды. И дѣй- ствительно, какъ было требовать отъ французовъ вниманія къ книгѣ, составленной на невѣдомомъ языкѣ и съ невѣ- домымъ заглавіемъ? Я несказанно обрадовалась этому давно жданному переводу. Больше всего, безспорно, мучило меня то обстоятельство, что у книги нѣтъ жюри. Почему существуетъ оно и для бумаги, и для ваксы, и для платковъ, и для неразбивающихся статуй, и только этотъ безкорыстный трудъ многихъ и мно- гихъ годовъ остается незамѣченнымъ? Я обращалась нѣсколь- ко разъ съ этими къ генеральному комиссару Андрееву, но онъ съ потухающнмъ взглядомъ умирающаго человѣка обѣщалъ мнѣ устроить все, какъ слѣдуетъ, и на другой же