Передуманное и прежитое

— 331 — сказалъ мнѣ съ саркастической улыбкой: «Вы, вѣроятно стояли слишкомъ далеко и не слышали какъ слѣдуетъ этой позорной рѣчи. Слышали ли вы, напримѣръ, какъ говорили онъ, что французская женщина оклеветана по- тому, что остальныя націи завидуютъ ея красотѣ, и что на насъ, францу зовъ, клевещутъ оттого, что у насъ самыя красивыя кокотки. А знаете ли, что произнеси онъ въ по- следней своей заключительной рѣчи по окончаніи конгресса, онъ сказалъ: «Mesdames! Вы поиграли немножко, въ кон- грессъ и довольно. Женщинѣ совсѣмъ не идетъ погру- жаться слишкомъ глубоко въ эти скучныя матеріи». Я не имѣла возможности провѣрить подлинность пока- заний моего скептицирующаго собесѣдника, но присутство- вавшія здѣсь дамы подтвердили, что онъ правъ. Затѣмъ онъ напомнили мнѣ о томи, какъ одна изъ барынь - благотворительницъ начала свою рѣчь такъ: «Mes- dames! Я предлагаю всѣмъ женщинами протестовать про- тивъ того, что на всемірной выставкѣ есть жюри, состоя- щее исключительно изъ однихъ мужчинъ, и какихъ муж- чинъ! Я приведу вами сейчасъ возмутительный фактъ: я знаю жюри, отецъ котораго былъ... чѣмъ бы выдумали? ' лакеемъ!..» Да, я припомнила этотъ фактъ, припомнила, какъ въ залв раздались свистки, а барыни-благотворительницы по- крыли ихъ апплодисментами. Вообще, сколько ни прислушивалась я къ отзывами объ этомъ женскомъ конгрессѣ, всѣ они сводились къ тому, что онъ былъ полони лжи и фразъ, и каждый до- бавляли при этомъ: «какъ жаль, что вы не дождались серьезнѣйшаго изъ конгрессовъ, въ которомъ будетъ пред- сѣдательствовать честнѣйшій изъ людей Жанъ Масе. Вотъ гдѣ слѣдовало бы прочесть вамъ докладъ о школѣ и книгѣ». Но впечатлѣніе, вынесенное мною изъ женскаго кон- гресса, было настолько тяжело, что мнѣ страшно было даже думать о повтореніи той же исторіи сначала. Между тѣмъ, салонъ мой все болѣе и болѣе наполнялся самыми разнообразными элементами: здѣсь были и мелкіе репортеры газетъ, заискивающими тономъ просящіе мате-