Передуманное и прежитое

— 386 — пытствомъ сосредоточился на этомъ сверткѣ, дама пониже сказала, ласково обращаясь ко мнѣ: — Она француженка, но ей поручено читать о швейцар- скихъ школахъ, и она ужасно робѣетъ, — а вы? — Я русская и, не зная вашего языка, буду читать здѣсь, — произнесла я дрожащими голосомъ, и вдругъ слова эти показались мнѣ самой такими жалкими, прозвучали въ моихъ собственныхъ ушахъ такой раздирающей душу но- той, что я заплакала, какъ плачутъ иногда дѣти, сами не зная какъ и почему. Обѣ дамы отнеслись ко мнѣ съ самыми живыми уча- стіемъ. — Вы, значить, не знаете французовъ, — съ жаромъ говорили онѣ, — если ждете отъ нихъ какихъ-либо насмѣ- шекъ и порицаній; страшитесь скорѣе вашихъ русскихъ: они, обладая обыкновенно въ совершенствѣ французскими языкомъ, не прощаютъ ни малѣйшей ошибки; мы же со- вершенно не замѣчаемъ или, вѣрнѣе сказать, не вслуши- ваемся въ эти ошибки и чувствуемы живую радость, слыша родной языки въ устахъ иностранца. Успокоившись нѣсколько, я начала смотрѣть по сторо- нами: народу подбавлялось; я увидѣла китайца, пробира- ющагося въ первые ряды, высокаго англичанина съ лорт- фелемъ подъ мышкой, желтолицаго японца съ пенснэ на носу и много другихъ незнакомыхъ мнѣ лицъ. На пр‘едсѣда- тельскомъ мѣстѣ сидѣлъ уже Жанъ Масе, а по лѣвую руку его американецъ-ораторъ съ выразительнымъ лицомъ; стулъ же направо оставался пустыми. Собраніе было объявлено открытыми, и Жанъ Масе все съ той же простотой и задушевностью обратился къ чле- нами конгресса съ рѣчыо, вызвавшей громъ рукоплесканій. Масе принимали ихъ, какъ должную дань; и скорѣе кивая головой, чѣмъ раскланиваясь на всѣ стороны, какъ бы го- ворили своей доброй и ласковой улыбкой: «какъ я ради, что вы сочувствуете мнѣ, — впрочемъ, я были увѣрени въ этомъ заранѣе и не ошибся въ васъ». Когда апплодисменты затихли, они снова привсталъ съ своего кресла и, обращаясь къ публикѣ, сказалъ: