Передуманное и прежитое

— 403 — и увезли, не давая времени очнуться, призадуматься и протестовать. II въ самомъ дѣлѣ, почему не могли они подарить мнѣ эти полтора мѣсяца? Кому они были такъ дороги и не- обходимы, какъ мнѣ? Въ чьей жизни они могли играть такую огромную роль? Сколько новыхъ встрѣчъ, сколько упроченныхъ дружескихъ связей могли бы дать мнѣ эти полтора мѣсяца, не нарушивъ ни чьего счастья и благопо- лучія! ІІо эти мысли протеста явились у меня уже тогда, когда я проснулась въ Харьковѣ отъ своего волшебнаго снаи чувствовала, что надъ душой моей совершено на- силіе; наканунѣ же этого рокового отъѣзда я находилась точно въ чаду. «Что мнѣ еще нужно сдѣлать, что особенно важно сдѣ- лать для книги?» мучительно думала я, просыпаясь на другой день. — Да, нужно заказать дощечку, на которой было бы выбито «diplome d’honneur», какъ учили меня; она понадо- бится послѣ офиціальнаго объявленія наградъ; меня не будетъ уже тогда, а К., пожалуй, не распорядится. Меня не будетъ... но какъ можетъ меня не быть, — не быть возлѣ книги въ этотъ моментъ ея торжества?.. Да, не будетъ, я умру, это неизбѣжно, этого нельзя остано- вить; сундуки уложены; меня ждетъ свадьба; меня назо- вутъ жестокой, безсердечной матерью и будутъ правы. Никто не пощадить во мнѣ инстинктовъ общественнаго дѣятеля, готоваго отдать всю жизнь за полтора мѣсяца кипучей, нервной пропаганды во имя знамени, которое держитъ онъ въ рукахъ... Съ такими мыслями подъѣзжала я къ знаменитому мастеру изящныхъ вывѣсокъ и, войдя въ его мастерскую, объяснила, въ чемъ дѣло. — Я вижу, что вы желаете нѣчто особенно изящное,— сказалъ онъ, раскладывая симметрично на дорогомъ мали- новомъ плюшѣ прекрасный золоченыя буквы, — но это бу- детъ стоить 80 франковъ. «Какъ похоже на гробъ! думала я въ эту минуту, впе- ривъ почти безумный взоръ въ этотъ малиновый плюшъ 26 *