Передуманное и прежитое

Пасьдоо къ И— ой. 14 авгусѵга 1872 года. Вашъ «обвинительный актъ» нисколько не огорчилъ и не оскорбилъ меня. И до этого мнѣ часто приходилось слы- шать тѣ же самыя обвиненія — ими неразъ язвили люди мое и безъ того больное сердце, — язвили потому, что я люблю людей и не могу оставаться равнодушной къ ихъ злобѣ и недоброжелательству . Наконецъ, я нѣсколько освоилась съ этимъ, чувствительность притупилась, и я стала почти равнодушно и часто молча выслушивать эти обвиненія. Но молчать передъ вами я не могу. Молчать въ смыслѣ не оправдываться мы можемъ только передъ людьми, рас- положеніемъ которыхъ не дорожимъ, — передъ людьми, кото- рые часто сами не вѣрятъ въ то, о чемъ говорятъ, и гово- рятъ для того только, чтобы язвить человѣка. Кромѣ того, въ ваши юные годы вы не могли еще достигнуть той са- мостоятельности, которая въ состояніи спасти васъ отъ ко- лебаній и сомнѣній; общественное мнѣніе имѣетъ еще въ глазахъ вашихъ огромное значеніе; вотъ почему я не могу оставить письмо ваше безъ отвѣта и постараюсь побесѣдо- вать съ вами со всею искренностью честнаго человѣка. Пунктъ 1. Общественное мнѣнге обвиняеѵгъ меня въ са- молюбіи. Обвиненіе утверждаетъ, что я вышла изъ Общества Гра- мотности потому, что меня оскорбили. Это совершенно вѣрно. и этого совершенно достаточно для порядочнаго че- ловѣка, чтобы удалиться. Зачѣмъ же, находя очевидную причину, оно дѣлаетъ натяжки, говоря: «чтобы трудиться отдѣльно и быть замѣтною».Но почему же въ такомъ слу- чаѣ я не могла начать этимъ, а не кончить? Неужели для